блузку, помог обуться. Нижнее бельё и колготки положил мне в сумку. Потом он посадил меня на заднее сидение машины. Сидеть на моей несчастной истерзанной попе я не могла и завалилась на бок.
Марк довёл меня до квартиры и подождал, когда я отопру дверь и войду.
Три дня я пролежала на животе, вставая только выпить воды и в туалет. На попу невозможно было взглянуть без слёз и ужаса — сначала она была вся красная и синяя, а через две недели стала жёлто-зелёная. Конечно же, ни на какое море я не поехала. Приходила в себя, и только к концу отпуска более-менее вернулась к нормальной жизни. Хорошо ещё, что все друзья и родственники думали, что я в отъезде, и не донимали меня ни звонками, ни визитами. Я пыталась не думать, забыть об этом происшествии, но мысли снова и снова возвращались к нему. По ночам мне снился тот гараж, стол и провода в руках Марка, я просыпалась в холодном поту от ужаса. Но иногда я видела другие сны, намного более приятные и, хотя там тоже были мой истязатель, стол и гараж, но просыпалась я в сладкой истоме, долго нежилась в постели и мечтала о том, чего никак не может быть.
****
Соседка выписалась из больницы, правда чувствует себя неважно, правая рука плохо слушается. Я стала к ней заходить, то продуктов принесу, то с делами домашними помогу немного. Марк сдержал обещание — никто ничего не узнал, даже тётя. Алевтина Марковна мне про своих предков рассказывает, по их биографиям историю без учебников изучать можно. И про племянника при мне часто вспоминает, какой он хороший мальчик, заботливый. Иногда посмотрит на меня немного лукаво, да и проговорится как бы невзначай, что Марик мной интересовался раньше, до её болезни. Знала бы, как мне тяжело это слышать! Ведь и он мне нравился. А теперь — всё, нет никаких шансов... Или?... Мечтаю с ним у соседки «случайно» встретиться и попытаться ему объяснить, как было дело. Теперь то, после всего этого, он мне должен поверить?!
