расщелины Марины, то вылизывал складочки половых губ. Чувствительность в малых губах резко усилилась, а от перенаполнения их кровью, они буквально вываливались за складки больших, и над всем этим крупным бобом возвышался клитор. Захватив нежнейшую плоть горошины зубами, ЛА стала нежно его покусывать, при этом язык продолжал напряженно трудиться, тщательно вылизывая верхушку органа. Несмотря на то, что Марина уже практически потеряла контроль над собой, она продолжала с остервенением вонзать член в задницу ЛА. При этом ее ... зад уже сам двигался навстречу языку тренерши, а нежные половые губы плотно соприкасались со сладким ртом ЛА. Внезапно девушка ощутила, как пальчики ЛА переместились к другой дырочке, начав массировать кружочек ее ануса и пытаясь проникнуть в ее плотно сомкнутое колечко.
Марина поначалу захотелось избавить от такого вторжения свой организм, но рука ЛА, до того нежно обнимавшая ее задок, теперь напряглась, и пальцы надежно захватили маленькую попку в свои объятия. От неожиданности девушка подалась назад, отчего палец тренерши оказался глубоко вонзенным в кольцо ануса. В этот момент сознание окончательно покинуло тело Марины: судороги прокатились от кончиков пальцев ног до шеи и головы. Марина упала на ЛА: ее тело продолжало конвульсивно подергиваться, а ногти пальцев левой руки до боли вонзались в кожу и мышцы ягодицы тренерши. Оргазм девушки оказался спусковым крючком оргазма взрослой женщины, по телу которого бурно разливалась волна удовольствия. Два тела бились в экстазе оргазма на широкой кровати скромно обставленной комнаты, а за окном кружились белые пушистые снежинки запоздалого в том году снега.
... Когда Марина закончила свой рассказ, на улице уже практически стемнело и начинали зажигаться первые фонари. На подоконнике медленно догорали свечи, окрашивая комнату в мозаику красно-зелено-синих акварелей, которая, в совокупности со струйками ароматного дыма, наполнявших воздух, порождала на стенах иррациональные картины неземных видов. Марина молчала и в этой тишине сердце Татьяны, своим учащенным биением, предательски выдавало нахлынувшее возбуждение от только — что услышанного. Вдруг Татьяна осознала, что рука девушки на самом деле тискает через платье ее грудь, а пальцы аккуратно пощипывают соски. Женщина попыталась отстранить руку девушки, но та вдруг приподняла свою голову, ранее мирно покоившуюся на ее груди, и стала покрывать поцелуями вначале шею, а затем продолжила делать это по направлению к ее пухленьким губам.
— Марина, прекрати, пожалуйста, — сопротивлялась Татьяна, но от этого поцелуи девушки становились еще сильнее. Татьяна резко повернула голову в бок, пытаясь избежать поцелуя в губы. Девушка отстранилась от ее лица, но ее глаза почти что огнем засверкали во мраке комнаты.
— Татьяна Петровна! Я видела, как вы ласкаете себя в своей каморке. Но я не стала об этом никому рассказывать, — во взволнованном голосе Марины послышались нотки угрозы, сменившиеся восторженным признанием, — потому что, в тот момент, я в Вас влюбилась. Вы даже не представляете себе, но Ваше лицо в момент наивысшего удовольствия стало божественно красивым. Оно достойно кисти самых великих художников. Но разве современные мужчины могут это оценить?
— Мариночка, не говори глупостей, — от комплимента на душе Татьяны немножко потеплело. Почувствовав это, девушка усилила нажим.
— Татьяна Петровна! Разве мы женщины не способны доставить друг другу наслаждение, которое не сможет доставить нам ни один мужчина. Разве для нас являются секретными места нашего тела, нуждающиеся в особой ласке? Да ни один мужчина не способен доставить женщине такого удовольствия, какое может доставить ей другая женщина. Потому что мы чувственнее мужчин, и сами лучше знаем как доставить своему телу максимальное
