супружеском ложе.
Как начинающий экспериментатор, Татьяна использовала для мастурбации все подходящие подручные средства. Самым любимым предметом стало вырезанное из дерева пасхальное яйцо на вершине округлой и гладкой колонны с массивной подставкой. Неровности на конструкции правдоподобно имитировали конфигурацию мужского члена с его головкой телом и основанием. Достаточно возбудив свой клитор, она медленно вводила яйцо во влагалище, до появления ощущения соприкосновения верхушки с шейкой. Она пыталась ... ввести его настолько глубоко, пока не начинала ощущать легкую болезненность внутри себя, одновременно с накатывающим чувством крайнего возбуждения. Затем, также медленно и сладострастно его вынимала. Дополнительно вращая основание колонны, она то вынимала яйцо из письки то еще глубже вгоняла в себя постепенно увеличивая амплитуду движений, доводя себя до пика. Обильно смазанная внутренними соками, игрушка легко скользила во влагалище, стимулируя различные его части, генерируя импульсации сексуального наслаждения. Хорошо наслюнявив пальцы, Таня принималась с остервенением вращать кончик клитора, который от обильного прилива крови становился гораздо больше и чувствительнее. Ощущение активного скольжения внутри себя, как разрешающий сигнал, вызывало такой бурный экстаз, что заставляло выкрикивать непонятные для постороннего обрывки слов. Мастурбация давала ей определенное облегчение, но все же не заменяла отсутствие возбужденной плоти в ее влагалище, длительных и мощных фрикционных движений с выбросом на пике страсти горячей спермы.
Подталкиваемый собственной интуицией, кричащей о том, что в постели жена все меньше проявляет интерес к совместному сексу, Виктор сам решился на семейный разговор:
— Мне действительно неприятно, что ты не ощущаешь со мной полного удовлетворения. И это моя проблема.
— Милый, это наша общая проблема!
— Не перебивай, пожалуйста, мне и так не просто на эту тему говорить!
— Но ведь не у нас одних такие проблемы, в газетах пишут, что это можно вылечить!
— Где вылечить, в нашем райцентре? Так там нашей соседки — тетки Палажки — племянница медсестрой работает в поликлинике. Ты представляешь, что будет, когда она меня там увидит?
— Ну, так не надо в райцентр ехать! Я в газете читала, что в столице таких докторов полным — полно.
— А ты знаешь, сколько это будет стоить? Я вчера уже сам позвонил на один такой номер. Да и в столице отсюда выходцев тоже хватает; и по закону подлости — с кем-нибудь обязательно столкнусь!
— Ну что же нам тогда делать?
— Я думаю, что за границу нужно ехать. Во-первых: там летом можно денег у местных фермеров подзаработать на лечение, а с другой — полечиться. На это лечение, думаю, цены там не выше наших будут. А опыта то у их врачей побольше.
— Но в такую даль ехать, а если случится с тобой что?
— Ты знаешь сколько из села людей в Польшу мотается? Я недавно с бригадиром разговаривал: у него там кто-то есть. Он может даже приглашение сделать на сезонные работы. Заграничный паспорт в сельсовете за 2 недели сделают.
Вспоминая прошлое, Татьяна, может быть, и допустила ошибку, разрешая отъезд мужа неизвестно куда. Но когда разум окутан пеленой плотского неудовлетворения, такую ошибку может совершить кто угодно.
На сборы ушло не две недели, а почти месяц, и весна уже предстала во всей красе цветения яблонь, зелени травы и щебетанья птиц. Собрав любимого мужа в дорогу, Татьяна долго смахивала обильные девичьи слезы на платформе райцентровского вокзала.
Письма от мужа из Польши приходили регулярно и были наполнены чувствами нежности и любви. Но затем они становились все суше и приходили все реже. К началу осени Таня получила письмо, в котором сообщалось, что любимый собирается переехать в
