сок. Его Колю тоже пил, как маленький — из любезно предоставленной Леной детской бутылочки с соской.
— Что воспитанный ребёнок должен сказать после еды? — обратилась я к Коле, когда он допил сок.
— Спасибо, — смущенно пролепетал мальчишка.
— На здоровье, — улыбнулась Лена.
— Мы наверно пойдём, — сказала я.
— Смотри, — пожала плечами Лена, — Такие страшные тучи. И ветер поднялся. Точно гроза будет. Успеете до дождя дойти домой?
Словно в подтверждение Лениных слов раздался громкий раскат грома и по кухонному окну забарабанил дождь.
— Ну вот, — растерялась я, — А мы с собой ни зонтика, ни курток не взяли.
— Переждите тут, — предложила Лена, — Ну что, пошли в детскую?
В детской Лена, как обычно, опустила Серёжу в манеж.
— А мой сегодня останется без дневного сна, — вздохнула я, наблюдая, как подруга перестилает малышу постель, — Этот дождь, похоже, не скоро закончится.
— Уложи у меня, — сказала Лена, — Можно на диване постелить.
Лена махнула рукой в сторону стоявшего в углу детской диванчика
— Спасибо, Лен, — поблагодарила я подругу, — Хотела только пару часов тут провести, а тебе из-за меня пришлось организовать в квартире домашние ясли: с кормлением, прогулкой, дневным сном и т. д.
— Да ладно тебе, — усмехнулась Лена.
Наш разговор прервался странным кряхтением стоящего в манеже полуторагодовалого карапуза.
— Срочно на горшок! — засуетилась Лена, взглянув на племянника.
Быстро вынув малыша из манежа, Лена посадила его на голубой пластмассовый горшок.
— Вовремя успела, — улыбнулась я, услышав, как карапуз начал громко какать.
— Прикинь, поставила в манеж и напрочь забыла, что Серёжа через 10—15 минут после еды всегда ходит по-большому, — сказала Лена, — А он без подгузника, с голой попой.
— И я своего ... посажу, — решила я, — Ему после обеда тоже нужно покакать.
— Давай, — улыбнулась Лена, — Пусть вдвоём сидят на горшках.
Поставив Колин горшок рядом с Серёжиным, я подвела к нему стесняющегося шестилетнего мальчишку.
— Садись! — приказала я Коле, — Надо сходить по-большому.
— Я не хочу! — захныкал мальчишка.
— Опять капризничаешь? — повысила голос я, — Или понравилось в обкаканном подгузнике на лошадке кататься?
Одного упоминания лошадки-качалки было достаточно, чтобы испуганный мальчишка послушно сел на горшок.
— Ножки в стороны! — приказала я, — Как я учила тебя сидеть на горшке?
Красный от стыда мальчишка чуть раздвинул голые коленки.
— Чего ты ждёшь? — строго обратилась я к нему после минутной паузы, — Бери пример с Серёжи. Посадили на горшок и сразу покакал.
— Помассируй ему животик, — посоветовала Лена, — Вокруг пупка по часовой стрелке.
— Сейчас попробую, — улыбнулась я и присев рядом с Колей на корточки, начала массировать ему живот.
Массаж на упрямого шестилетнего мальчишку, похоже, не действовал — если не считать нескольких громких пуков.
— Ну что? — выжидающе уставилась я на Колю, — Ты будешь какать или нет? Собираешься, как обычно, терпеть? Ждать, пока тебе оденут подгузник, чтобы наложить туда кучу? У нас, между прочим, всего один памперс остался.
«В крайнем случае можно сунуть в попу кусочек мыла» — подумала я, вспомнив своё «боевое крещение» грязным подгузником.
— Может снова воспользоваться кусочком мыла? — обратилась я к подруге, украдкой наблюдая за мальчишкой.
— Проверенный способ, — улыбнулась Лена.
— Да-да, Коля, — сказала я мальчишке, — Если не хочешь какать сам, придется принимать меры.
Заметив в Колиных глазах испуг, я довольно улыбнулась.
— Ты мыло в ванной
