начала Хозяин завязал ей глаза повязкой, тугой и неудобной. Только потом поставил в нужную Ему позу — на коленях, ноги почти максимально раздвинуты в стороны, руки на ширине ступней. Тело дрожало мелкой дрожью, Лариса понимала, что долго так не выдержит, но приказ — позу не менять, заставил ее застыть в этом положении, и она стояла.
Лишенная возможности видеть, Лариса воспринимала происходящее спиной, всем телом, она умела видеть с закрытыми глазами, она точно знала, где, в каком месте сейчас находится Он, ее Хозяин, это придавало сил, но Он все делал очень не торопясь, размеренно, впрочем, как всегда.
Сначала он надел ей на ноги кожаные браслеты с карабинами. Вот Он сделал замеры метровой металлической линейкой. Отошел к полке, потом к станку, разрезал металлическую трубу. С этими девайсами она уже была знакома. Металлическая распорка между ногами или руками — жесткая конструкция, которая не дает возможности поменять позу, если даже захочешь. Потом надел браслеты на руки. Процедура повторилась.
В конечном итоге каркас был готов, и Ларисе позволили немного отдохнуть, ну, правда, с вибратом в попке, но это мелочи. Хозяин вставил его туда в процессе изготовления каркаса. Ларисе было не привыкать, оставалось только терпеть, хотя это было совсем даже не неприятно. Она текла, как последняя сучка, текла, хотела и ждала, ждала того, что будет дальше. А ведь знала, ЧТО будет.
Сколько одиноких дней и ночей смотрела она на такое в порно. сколько раз представляла себя на месте этих теток, телок, типа, актрис, сколько раз самой хотелось испытать на себе. Мечты сбываются, даже такие — безумные.
Приказ встать в позу, передышка окончена, повязка на глаза, и тут вот оно — шум моторчика. В ее попу, уже готовую ко всему размеренно, равномерно, постоянно входит и выходит, и снова входит вибратор. Секс-машина или трах-машина, да как угодно. Вот только так хочется прогнуть спину, чтобы сильнее, чтобы до конца, чтобы... Но кончать ей никто не разрешал.
И в это время в ее рот входит член, настоящий, живой, Его член, ее член, сейчас снова ее, родной, желаемый, настоящий.
И уже не дрожат руки и не немеют ноги, уже все тело подчинено одному — сексу, настоящему, неподдельному, когда душа рвется на части, когда больше ничего в мире не существует. Да! забирай всю, как есть, какая есть, только отдай себя взамен.
Лариса почти потеряла сознание, когда все вдруг прекратилось. она вынурнула из глубины на поверхность. Он снял повязку, показал, что это было, хотя она и так все знала, медленно, очень медленно сознание возвращалось. Слезы боли и удовольствия высушила повязка на глазах. Он отстегнул каркас, и Лариса почти упала на покрывало. Когда сознание вернулось, перед ней лежало полотенце: «Приведи все в порядок». И она увидела, что на покрывале образовалась практически лужа. Какой кошмар! Но, так уж устроены люди.
Кто скажет, где проходит граница между болью и удовольствием? Кто знает, от чего сейчас льются слезы — от боли или высочайшего наслаждения? Кто разглядит грань между дозволенным и запретным? И что случится потом? Где предел человеческих возможностей и бурных фантазий? Кто знает ответы на ВСЕ вопросы? А кто знает все ВОПРОСЫ?
— Обувайся, сейчас мы поедем на квартиру.
Это был новый приказ!
Продолжение следует.
