сука, давай, ща в пизду ебать тебя буду!
Хриплый голос солдата слегка отрезвил меня, и вдруг я c горечью поняла, что только что не просто отсосала у своего насильника, а отсосала с наслаждением, трепетно и страстно. Еще больший ужас вызвало то, что я уже была полностью готова к совокуплению! Моё влагалище стало влажным и нетерпеливо пульсировало, требуя внимания, внимания не нежного и трепетного, а грубого и властного. Как сучка, я хочу толстого хуя, который меня выебет, уничижительно подумала я, чувствуя, что возбуждение уже не поддаётся контролю. Как настоящая шлюха, я вылизывала стоявший, как кол член солдатика, чувствуя отвращение к нему... и притягательность.
Звонкий шлепок по упругой ягодице заставил меня дёрнуться вперёд, из-за чего я выпустила член изо рта, но мне всё же удалось обсосать его до капельки. Я обернулась. Сзади стоял сержант, как и я, поставив правое колено на сиденье. Штаны его были приспущены, а над ними возвышалось его мощное орудие, давно готовое к бою.
— Кого ты там собрался ебать в пизду? — Прищурился сержант. — Раньше «деда» хочешь влезть?
— Да это я вас имел в виду.
— Кого ты имел? — Не понял сержант.
— Ну, в смысле, что вы ей сейчас засадите в пизду! — Оправдывался испуганный Курдюмов.
— То-то же! — Успокоился сержант, по-свойски, как старой, доброй знакомой раздвигая всей пятернёй губки моего влагалища. От неожиданности и боли я прогнулась, как кошка, отклянчив свою попочку назад. Я снова почувствовала знакомый мне похотливый зуд в области лобка и то, что моя дырочка внутри стала горячая и мокрая, а снаружи мои бритые губки уже заблестели от смазки.
— Потекла, сучка, — довольно проговорил он и глубже сунул руку.
И всё же я попыталась освободиться или хотя бы сдвинуть ноги. Мне вдруг стало стыдно, что я стою «раком» совершенно обнаженная, не считая черных чулок на стройных ножках и туфель, да маленькой юбочки, перед незнакомым мужиком, он трогает меня везде, где хочет, а я ещё и теку от его действий.
— Не надо, пожалуйста, — заплетающимся языком сказала я.
Но сержант лишь ухмыльнулся и начал шевелить пальцами внутри, одновременно другой рукой лаская клитор. В низу живота было тяжело и горячо, я не могла с собой справиться.
— Самое то, — сказал сержант и закинул юбочку мне на спину. Его стоящий красавец только и ждал, когда же придет его черёд.
— Ну, что застыла, сучка? — Он обхватил мои бёдра мокрыми руками.
Мне пришлось податься назад, пока я не почувствовала прикосновения к губкам пульсирующего органа. Он ловко направил его в увлажненное влагалище и резко вошел в мою мокрую киску. Я закусила губу, чтобы не закричать от удовольствия, пронзившего меня одновременно с властно ворвавшимся в меня членом.
— Ну-ка, сучка, попрыгай на нем, подвигай попкой.
Напрягая ножки, я заскользила туда-сюда ... на толстом стволе, пытаясь уговорить себя, что делаю это по приказу сержанта, не оставившего мне выбора, а совсем не от нестерпимого желания. Он сжал до боли мою грудь, но остановить своих движений я уже не могла, прогибаясь так, чтобы член, ходивший во мне, доставал до самых чувствительных уголков.
Тут и Курдюмов присоединился к нам, чуть наклонившись, и поймав губами танцевавший перед его лицом сосок. Я застонала, уже не в силах побороть чувственность. Сержант с силой продолжал насаживать меня на свою палку. Он это делал по-звериному, с каким-то рыком, с хлопком об мою попочку. Казалось, что все в округе слышат наши стоны и хлюпанье во влагалище, сопровождаемое каждой фрикцией. Он трахал жёстко, остервенело и приговаривал:
— Ну, ты ведь блядь... А бляди... так себя не ведут. Они кричат... и... стонут... Извиваются на члене... Прыгают на... нем...
И я откинула стыд, чувствуя, как меня прорывает, вскрикнула и принялась стонать в голос,
