Наташиного подъезда. Обе девушки щеголяли по дому в коротких маечках и трусиках. У меня сразу потемнело в глазах. Голые ноги и подпрыгивающие мячиками грудки так и притягивали мой взгляд. Но я превозмогла себя и ухватилась за чашку кофе. Наташа собиралась на работу, ей ещё предстояло отчитаться по результатам командировки. Забросив её в офис, мы заехали ко мне на работу взять отгулы и отправились на экскурсию. Весь день меня не покидало ощущение, что Ира приглядывается ко мне, оценивает. Это заставляло меня нервничать, раздражало и то, что она была так похожа на Наташу.
Я постоянно ловила себя на мысли, что неприлично долго смотрю на её губы, пока она разглядывает очередной памятник, или хочу погладить её пальцы, белеющие возле бокала вина в полумраке ресторана. Потом я вспоминала, что она не Наташа и брала себя в руки.
После обеда я предложила съездить на ипподром — там, на конюшне стояло несколько лошадей моей подруги, и я регулярно каталась на них. Ира тоже неплохо сидела в седле, и мы выехали в парк. На улице посвежело, деревья раскачивал ветер. Я ехала впереди, и на душе было пасмурно. Не смотря на мою обычно даже излишнюю жизнерадостность, порой на меня находили приступы меланхолии, видимо в порядке компенсации. Вот и сейчас, без особой на то причины я ехала на лошади, не разбирая дороги, и грустила. Тут как раз и небо, решив полностью соответствовать моему настроению, решило пустить слезу. Нас накрыло ливнем, причем сразу, вымокли мы мгновенно, я сразу очнулась и повернула лошадь в конюшню, Ира скакала сзади, не отставая.
Когда мы расседлали и обтёрли лошадей, нас уже трясло. Одежда была насквозь мокрая, и неприятно холодила тело. Мы наперегонки бросились к машине, вымокнув еще больше, хотя до этого мне казалось, что это невозможно. Нырнув в машину, я врубила кондиционер на полную подачу тепла и сказала.
— Поехали домой. Сразу говорю, ко мне намного ближе. Так что если ты не против...
Ира была не против. Я отзвонилась Наташе, и сказала, чтобы та после работы тоже ехала ко мне.
Добравшись до квартиры, я отправила Иру в душ, а сама кинулась готовить глинтвейн, слава богу, дома всегда был запас алкоголя. Я успела уже сделать несколько глотков когда Наташина сестра освободила ванну. Я сунула ей в руку второй бокал и, скидывая на ходу одежду, сама побежала в душ, предвкушая теплые струи на теле. Минут пять я просто грелась, потом быстро вымыла голову, завернулась в полотенце и уже вполне довольная жизнью двинулась в гостиную.
Ира сидела на диване под пледом с уже пустым бокалом. Я забрала его и нагрела нам ещё вина, включила телевизор и тоже забралась под плед. Мы дружно хихикали над тем как драпали от дождя, прихлёбывая горячее вино, когда она вдруг спросила.
— И давно вы с Наташкой, дружите?
— Да, нормально. Два года. Познакомились, когда я в загс пришла программу снимать про разводы, а она как раз пришла развод оформлять. Ну и разговорились о причинах этого явления.
— А спите вместе давно? — продолжила она спокойно. Я поперхнулась вином.
— С чего ты это взяла? — стараясь говорить ровным голосом, я с усилием подняла на неё глаза. Она усмехнулась.
— Ну вы сразу как увиделись стали есть друг друга глазами, из ванны вышли красные и с опухшими губами, а как нежно вы прощались... В общем, прости, но когда вы рядом находитесь, то что вы любовницы — секрет Полишинеля.
Я сразу сдалась, какой смысл отрицать очевидное.
— Ну и как ты относишься к тому, что мы с твоей сестрой... — я замялась, и она продолжила — встречаетесь? Нормально. Никогда не была ханжой. К тому же... знаешь, про близнецов говорят, что у них вкусы совпадают очень часто. Так вот, это правда. — Она потянула на себя плед.
— К тому же я видела, как ты на меня смотришь — она уже гладила мою голую ногу, подбираясь к краю полотенца. Я
