проём подвала. — Там нас ник¬то не достанет.
Она пошла за ним, держась за руку, чтобы не упасть.
В подвале горел свет, и они его выключили, чтобы не привлечь любопытных. Они прошли немного вглубь, освещая путь зажигалкой, и скоро остановились.
Он обнимал её и шептал: «милая моя, люблю тебя!»
Она отвечала ему страстными поцелуями, подставляя лицо, шею, губы... Он целовал её, и этого ему уже было мало, страсть его требовала большего.
Он осторожно расстегнул лифчик, снял его через верх и вытащил из выреза платья левую грудь. Грудь была мягкой и в то же время упругой. Сначала он мял её руками, чувствуя, как всё её тело напрягается, как она страстно гладит его спину, а потом обхватил сосок губами, проводя по нему языком и пощипывая зубами. Сосок быстро напрягся, она уже прерывисто дышала, поглаживая его голову. Он вытащил вторую грудь, и ласкал сосок, пока и он не стал твёрдым. Она уже слегка стонала, прижимаясь к нему всем телом.
Правой рукой он гладил её спину. Потом медленно опустил руку на бедро. Через платье он ощущал рельефную резинку чулок, и это доставляло ему огромное удовольствие. Он гладил её попочку, немного напряжённую под его рукой и пока не решался залезть под платье. ТУДА он ещё к ней не лазил.
Он целовал её в губы, специально не отрываясь, чтобы не дать ей как-то сопротивляться, а рука его уже гладила ногу в капроне, постепенно задирая платье. Когда рука полезла к трусикам, и уже было нащупала их, она дёрнулась, пытаясь высвободить губы, но он крепко держал её, продолжая целовать. Он прижал пятерню к лобку, слегка поглаживая его, и тогда она попыталась убрать его руку. Он подчинился, решив не применять силу, но потом возобновил попытку, и на этот раз она уже руку не убирала. Он осмелел и, продолжая целовать её, просунул всю пятерню в трусики. Она что-то замычала, не отрываясь от губ, но и не сопротивляясь.
Он прижал ладонь к лобку и так и замер. Он хотел нас¬ладиться этой дозволенностью, этим новым ощущением. Он просто боялся пошевелить рукой, чтобы не спугнуть её, не потерять этот миг и не дать ей опомниться. Но она сама прижалась к нему, подставляя лобок пальцам: ну, что же ты? Предвкушая дальнейшее, им тоже овладела страсть. Он начал постанывать, как и она и просунул средний палец в щель. Влагалище было мокрым. Он нащупал клитор и щекотал его, пока не почувствовал дрожь в её теле.
Она стонала, закрыв глаза и откинув голову, подставляя для поцелуев шею, и он целовал её, не в силах более остановиться.
— Зачем ты так? — Шептала она. — Я ведь тоже человек, ну, не надо! Прошу тебя, не надо!
Он не обращал внимания на её мольбы, понимая, что это тоже правила игры. Так надо!
— Я люблю тебя, — шептал он, покусывая мочку уха, и она улыбалась. Уже без опаски встретить сопротивление, он засунул палец дальше во влагалище, чувствуя обильное выделение, и то, что она немного развела ноги.
Она уже открыто прижимала лобок к его руке, выпячивая вперёд таз. Её била мелкая дрожь, рот скривился гримасой наслаждения, руки лихорадочно гладили тело под рубашкой. «Уже можно», подумал он и начал стаскивать трусики.
— Не надо, ну зачем ты?
Но он прижимал её сильнее к себе, продолжая медленно, но упорно их опускать. Она чуть свела ноги, чтобы ему было удобнее, и когда трусики дошли до колен, они сами упали на землю. Носком туфли она откинула их в сторону и опять прижалась к нему. Он ощутил обнажённость заветной дырочки, её близость, сама мысль, что у рядом стоящей девушки под платьем ничего нет, влила в него необъятную радость, он понял, что ЭТО неизбежно! Душа его ликовала. Он верил в свои силы!
Она тяжело и прерывисто дышала.
— Хочу! — Прошептала она и начала расстёгивать ему брюки. Он помог ей справиться со змейкой на ширинке, девушка провела рукой по его члену, будто проверяя его твёрдость, и ... погладила курчавый лобок. Он немного отстранил её и
