ей и не узнала собственный голос. — Я тоже, Верданди-сама...
Неужели это всё ещё я? Я стонала, стонала так громко, что не слышала саму себя. И у меня как-то темнело в глазах, почти как перед оргазмом... Правильно... Я...
В этот момент, Верданди вскрикнула что-то бессвязное, её спина словно пружина выгнулась, и в следующее мгновение она сжала мой член. Я всё ещё скользила в ней, не давая себе остановиться ни на мгновение, а в её киске бушевал настоящий ураган. Теперь я это чувствовала настолько отчётливо и ярко, что почти не верила в это. С невероятной силой и столь же невероятной нежностью она то сжимала меня, то снова отпускала. Она кончала так, что я инстинктивно схватила её за бёдра, лишь бы удержать её. Мне казалось, что сейчас от этого зависит всё.
А в следующее мгновение я кончила. Я сжалась, словно пыталась удержать это в своём теле, но затем какая-то неведомая сила словно подбросила меня, и из самых моих глубин вырвался настоящий поток, точнее два потока. Я уже не могла осознать это, но я точно знала, что их два. Всё моё тело было охвачено этими потоками оргазма, я вздрогнула, и из вынырнувшего на свободу члена, хлынул настоящий молочный фонтан.
«Вот значит как...» — почувствовала я, а перед моим помутневшим взором были только её глаза, и эти белоснежные брызги, такие прекрасные, и такие развратные...
Когда я пришла в себя, Верданди была без сознания. На самом деле, это случилось довольно быстро, несмотря на то, что я пережила... Первый раз всё-таки, надеюсь, что и последний... Однако я была достаточно сильной и опытной, чтобы не пролежать тут целый день.
Мило... Я сейчас поняла, что лежала почти на Верданди, наверное упала прямо на неё в самом конце. Однако сейчас это лишь дарило какое-то чувство умиротворения и спокойствия, невзирая на ту сперму, в которой были измазаны мы. Скорее, это делало мгновение особенным, но страсть ушла, похоть пропала бесследно (как неуместно это слово сейчас), осталось только спокойствие...
Я осторожно пошевелилась — члена больше не было, и теперь мы были обычными девушками, что меня очень и очень порадовало. Пусть экзотика остаётся таковой. Меня даже стало забавлять то, что сейчас происходило. Ну прямо какая-то юрийно-лоликоновская картинка: Богиня и девочка. Или наоборот — я всё ещё чувствовала себя виноватой в случившемся...
Я осторожно поцеловала её. Возможно сейчас всё исчезнет. Пусть это будет последним, что я сделаю для богини.
Она открыла глаза. Так неожиданно, что я почти вздрогнула.
— Прости меня, — прошептала я.
Верданди лишь кивнула, вновь покраснев. Даже сейчас она выглядела такой милой...
Я чувствовала, что сейчас что-то случится... Ведь я обещала, что так и будет... Что-то обязательно должно было случиться, и оно случилось. Свет окружил нас, такой тёплый и нежный.
— Прощай, — шепнула я.
— Линда-чан... — ответила она, коснувшись моей щеки.
А потом всё исчезло.
Надо ли говорить, что я ухнула в какой-то мрак? Надо ли говорить, как я выбиралась из него под водой? Надо ли говорить, как я вышла на берег и упала как моряк, год не видевший суши? Нет... Я хочу только сказать, что там было действительно темно, и там не было ни каких артефактов. Да я их и не искала. Я слишком хотела домой чтобы снова попадать в эту ловушку. Хотя кто знает, вдруг артефакт я нашла уже в том мире? И он был лишь предлогом...
В таких тяжёлых раздумьях я плелась по берегу, и почти не удивилась ЕЙ. Я уже мало чему удивлялась. Я много думала, но мне было как никогда покойно, а знаменитый закат Сан Сити так прекрасно гармонировал с этим чувством.
— Йоу, — сказала она без намёка на издевку.
— Привет, — махнула я ей рукой.
Её наряд меня теперь нисколько не удивлял. У богинь свои причуды. Мы просто шли по берегу и молчали. Однако неожиданно она легонько поддела меня локтем и шутливо спросила:
— И как
