темнота.
Очнулась я в непонятной хижине, рядом лежала Маринка, как я ей была рада в тот момент. Но встать или пошевелиться мне не удалось, мои руки были связаны.
Вскоре в хижину вошли две мулатки, надели на нас ошейники, к соскам прицепили зажимы к поводкам и повели куда — то. Было ужасно больно. Когда мы шли, я увидела, что это город, при чем не тронутый совсем современностью. И что меня больше всего поразило, что в городе были одни женщины. Все жительницы города смотрели на нас с диким интересом и что-то говорили на непонятном мне диалекте. Нас привели на какую то площадь. Привязали руки и ноги на ширине плеч, к какой — то конструкции, в которой мы моги в таком положении наклоняться в разные стороны, меня попустили параллельно земле, лицом к траве, Маринку наоборот.
— Что с нами будут делать эти дикари? — заорала Маринка в ужасе.
— Ты у меня спрашиваешь? — ответила я, при чем, чувство страха нахлынуло и на меня.
— Ингуру! — прокричала одна из женщин, и куча баб налетело на нас.
С нас сорвали одежду, в таком положение были видны все наши промежности. Вдруг я почувствовала боль. В анус мне что — то пихали. Оказалось это самотык, при чем как я поняла, сделан искусно из дерева. Чьи — то руки сжимали мою грудь. Краем глаза я увидела, что на Маринкино лицо пытается сеть девушка, чтобы насладиться ее языком, моя подруга в панике, кричит. Тогда они принялись по два-три фаллоса совать ей и во влагалище и в анус. Для себя я отметила, что боль перерастает в необузданное желание. Меня перевернули так же, как и Маринку, на лицо сразу же кто то взгромоздился. Терпкий запах женской смазки меня возбудил, я принялась вылизывать все. Я играла с клитором, вводила язык в анальное отверстие, девушка на мне стала стонать, добила я ее ласканием клитора. Сама я уже вся тряслась от накрывающего меня чувства чего — то неописуемого. Сколько я лизала, кого я лизала — не помню, помню, что у самой сменялись оргазмы за оргазмами, и каждый был сильнее предыдущего...
— Довольно! — чей — то грозный голос прозвучал как гром. При чем, говорил кто то на латыни.
Все расступились. Нас перевернули, мы отказались лицом к ней...
Она... она была бесподобна. Красивая высокая женщина, в черном прозрачном платье, с золотым ремнем, причудливые туфли, красивые белые ниспадающие волосы. С обеих сторон около нее на коленях сидели раздетые рабыни, опустив головы.
— Как вам у нас? — спросила она так же на латыни. Все повернули головы в нашу сторону.
— Гостеприимно, — ответила я ей, про себя отметила, какая я молодец, что знаю латынь.
— Вы получили удовольствие?
— Да... — сказала я, глядя ей в глаза. Я обсматривала ее, ее фигуру, и поняла, что она меня манит как магнит. Да я хочу ее, в конце концов.
Она подошла ко мне, надела зажимы опять на соски, взглядом приказала опуститься и ползти подле нее. Не чувствовал боли, и не испытывав унижения, я ползла за ней.
Мы пришли в чудесный дворец, много золота, драгоценных камней, но она затмевала все.
— Ты наверно хочешь пить? — спросила она.
— Да, хочу...
И тут, о,... и тут я не ожидала этого поступка от нее.
Она задрала платье и раздвинула ноги. Это была высшая награда для меня. Я открыла рот и приняла живительную влагу, я глотала ее с жадностью, как капитан когда то у Маринки. Теперь я его поняла. Когда Богиня закончила, я приподнялась выше и начала слизывать капельки мочи с ее половых губ, потом я опустилась ниже и целовала ее ноги. Она меня покорила.
Потом мы долго разговаривали о жизни, о цивилизациях. Она оказалась очень мудрой и умной женщиной. Так прошло 3 дня. Богиня разрешала мне заходить к ней чаще других и ублажать ее, что являлось неописуемым восторгом для меня. Однажды она сказала мне:
— Я приготовила вам корабль, можете уплывать домой.
— Я не хочу домой...
