Моясь в душе и тревожно подсчитывая опасные дни, девушка успокоенно пришла к выводу, что сегодня безопасный день. Избежать попадания чужой спермы в себя она все равно не смогла бы. Поискав купальник и не найдя, она обшарила тумбочки и, завернувшись в простынь, вышла на прохладную палубу, оставив раскинувшегося на скомканной постели рэпера храпеть. Яхта дрейфовала, ветерок освежил обессиленную девушку. Было ощущение свершения чего-то неизбежного, запланированного в этот период её жизни. Придя к выводу, что не стоит сильно переживать и нужно принять случившееся, как данность, Лада огляделась в поисках ночлега. Она заснула на разложенном шезлонге.
Опять ей снился нежный секс с Андреем; он ласкал её, как она любила — осторожными касаниями. И опять во сне, как когда-то наяву, капризно грезила об ином — раскованном, страстном, диком и необузданном сексе без границ. От аккуратного поглаживания своей груди она открыла глаза и встретилась взглядом с изучающим её Максимом. Подперев рукой голову, лежа рядом на кресле, он гладил её грудь и слегка сжимал. Они по-прежнему были обнажены, простынь отброшена. Он больше не выглядел странно, как вчера, от него не исходил неприятный запах спиртного, он как будто был утомлен, о чем свидетельствовали тени под его глазами. Он перебрался к ней на шезлонг, придавил ей бок, подсунул руку ей под шею и, сдавив голову, вжался губами в её губы. Помяв груди, он спустил свою руку вниз по её животу и сжал ей промежность. Она инстинктивно свела ноги. Протолкнув меж её колен свое, он как вчера принялся интенсивно толкаться рукой в сухой вагине, не давая ей двинуться, вжав в лежак. — Ты давно готова, не высыхала со вчера, — соврал он. — Давай по-быстрому, нам пора на берег. Стукнув его по ногам, она вскочила и побежала в каюту, запереться в туалете. Весело сверкнув глазами, убедившись, что она готова продолжать вчерашнюю эротическую игру, он рванул следом. Скатившись с лестницы вниз, он едва успел просунуть ногу в дверную щель и заблокировать её.
Втиснувшись в ванную, увидев её дрожащую от негодования, он, обрадованный, что не обманулся в ней, схватил в охапку и поволок на кровать. Сев на неё верхом и прижав коленями ей руки, он долго шлепал её по вздернутой попке, смеясь над проклятиями себе. Перевернув её и так же прижав к бокам руки, с наслаждением тискал её груди, больно крутя и оттягивая соски. Сопротивляясь и крутясь под ним, она чувствовала, как её опять охватывает сладостная истома и она ничего не может с этим поделать — только отдаться ей. По-своему истолковав её отпор как своеобразное согласие, он перевернулся к ней спиной и лег на её грудь, окончательно придавив её. Раздвинув ноги, он зажал ими её лицо, уперев мягкий сухой пенис ей в губы. Она сомкнула их, испугавшись его внезапных решительных действий. Он давил ей промежность до тех пор, пока она слегка не расставила ноги. Раскинув их руками, он разминал её нижние складки. Заставив их болезненно ныть, а её кричать, он отпустил по ним несколько чувствительных шлепков и взялся за малые губки. Истерзав их и растянув, отвесив пару хлопков, он приник к потемневшей мокрой вагине жаждущими губами и алчно всосал нежные лепестки в себя вместе с выступающими оттуда соками. Она слабо пробовала скинуть с себя тяжелое мокрое тело и не успевала уворачиваться от напрягшегося члена, тыкающегося ей в лицо.
Оторвавшись от сладкого текущего отверстия, он смачно облизнулся, не спеша поднялся с неё: — Не можешь больше терпеть, детка? Ну не брыкайся, сейчас помогу тебе. Он по-хозяйски уверенно подтянул её за ноги и медленно нанизал на себя. Она всхлипнула скорее от нетерпения и желания, чем от негодования очередным насилием. У неё невероятно горело между ног, её трясло от тягостного томления и похоти, которые она неумело пыталась скрыть. Ощутив мерную пульсацию мышц её влагалища, он приостановился, потрепал ей груди и спустил
