создавая трение, которое мне было необходимо. Ты двигаешься вперед и назад, издавая сладкие стоны, когда мой твердый член касается твоего клитора. Несколько минут ты раскачиваешься на мне, а потом кончаешь. А я ведь даже не вошел в тебя. Я немного отодвигаю тебя и вижу влажное пятно, которое ты оставила на моих брюках. Мне даже не пришлось раздеваться, чтобы сделать это с тобой.
В его глазах было дикое выражение, и они были словно подернуты дымкой. Я была так же возбуждена его словами, как и он сам. Черт, это лучше, чем скучная примерочная.
— Твои руки проскальзывают под мою рубашку, ощупывая каждый мускул, и я, не в состоянии больше выносить это, предлагаю переместиться на заднее сидение, и ты соглашаешься. Я сажусь назад, и мои ноги занимают все заднее сидение. Тебе ничего не остается, кроме как сесть на меня. Что ты и делаешь.
— Я стягиваю рубашку, обнажая свою грудь твоему взгляду, но тебе этого мало, и ты просишь меня снять брюки. И я подчиняюсь просьбе своей сексуальной сирены, — сказал он, подмигнув мне.
— Ты наклоняешься вперед и начинаешь изучать каждый мускул на моем торсе своим теплым, мягким язычком. Ты посасываешь каждую выемку моего тела, пока я задыхаюсь от наслаждения.
Легкий стон сорвался с моих губ только при мысли об этом. Никогда больше не смогу смотреть на Вольво прежними глазами.
— Ты наклоняешься еще ниже, целуешь пока еще скрытую тканью пульсирующую выпуклость, а потом проводишь языком по ней, — он закрыл глаза и закусил нижнюю губу так, словно я действительно проделывала все это с ним. Разомкнув веки, он взглянул на меня.
— Ты медленно, через голову стянешь платье, медленно обнажая свою мягкую кожу. Твоя мокрая киска, плоский живот, идеальная грудь с торчащими сосками, которые ждут моего прикосновения, — произнося это, его руки нежно прошлись по моей груди, и мои соски тут же затвердели, а глаза закрылись на долю секунды, пока я пыталась успокоиться.
Я приоткрыла один глаз, и тогда он продолжил.
— Я не смогу сдержаться и начну сосать их, массировать, растирать. Они так и молят о прикосновении.
И он начал делать то, о чем только что говорил. Его руки творили чудеса, и я застонала, выгибая спину навстречу его прикосновениям, но вскоре он убрал руки.
Посмотрев на него, я увидела, что он улыбается.
— Именно так ты и отреагируешь. После пытки, что я устроил для тебя, ты внезапно запустишь два пальца под резинку моих боксеров, и стащишь их вниз. Теперь мой член стоит, не прикрытый тканью.
— Опустив голову, ты слизнешь то, что уже выступило на его кончике. Потом ты поднимешь на меня глаза и, не отрывая взгляда от моих глаз, проводишь языком от самого основания до кончика и, наконец, целуешь головку, — он снова закусил свою губу перед тем, как продолжить. — Ты возьмешь его в рот целиком и, не переставая смотреть мне в глаза, начнешь двигать головой вверх и вниз, издавая при этом звуки «ммммм». Одной ручкой ты будешь ласкать то, что не уместилось в рот, а другой будешь массировать мои яйца.
— Я уже готов кончить, но ты отстраняешься от меня. Не в силах больше терпеть, я переворачиваю нас так, что теперь ты лежишь поперек сиденья, а я нависаю над тобой. Закрыв твой рот рукой, чтобы ты не могла кричать, я врываюсь своим голодным членом в твою промокшую изнывающую от желания киску.
— И потом будут слышны только твои сдавленные стоны, пока я буду врезаться в тебя. И даже после того, как я кончу, я не перестану двигаться в тебе все сильнее и сильнее, потирая твой клитор. А ты будешь извиваться подо мной, пытаясь громко кричать в экстазе.
— Я уберу руку и скажу тебе в перерыве между толчками «а теперь кричи, детка. Кричи так громко, как только сможешь.
Так, чтобы весь мир знал, кто трахает тебя так сильно и для кого ты так громко кричишь. Только для меня.
— И ты
