На ней были голубого цвета джинсы и широкий, золотистого цвета лиф, не достигающий пупка. Из-под ровной челки «А ля, Клеопатра» на пенсионера смотрели большие зеленого цвета глаза. Челюсти ее работали, что-то пережевывая.
— Чего тебе? — спросила девушка, закинув глаза в потолок и покачивая ножкой.
— Ты занята сегодня?
— А что?
— Надо обслужить мужичка...
— Тебя что ли? — девушка перестала жевать и уставилась на громилу.
— Его, — кивнул тот в сторону Ивана Емильяновича.
— Этого старого козла?! — фыркнула девица и демонстративно отвернулась.
— Да. Его. Этого хватит? — верзила показал ей триста баксов.
— Ну, если... , — начала было набивать себе цену девица, но парень грубо оборвал ее.
— Без если. Не то даром пахать будешь. Поняла?!
— Поняла, — тяжко вздохнула девица, протянув руку за деньгами, но рука парня ловко обошла ее и сунула деньги в нагрудный карман пиджака пенсионера.
— Рассчитаешься, когда она отработает. А ты смотри у меня. Без фокусов...
Иван Емельянович до того растерялся, что потерял дар речи.
— Ну чего ты вылупился? Дуй! — парень налил ему еще рюмку. Пенсионер мигом выпил ее, сунул в рот последний кусок мяса и тут же встал.
— Я ваш должник, — начал было он, но парень прервал его.
— Нет базара, дядя. Рассчитаешься при случае...
— Пошли... , — повернулся пенсионер к девице и нетвердым шагом направился к выходу.
... Они шли по ночной улице и молчали. Девица семенила на каблуках-шпильках, изредка поглядывая на угрюмого кавалера.
— Далеко еще, папашка? — спросила она, стараясь заглянуть в его глаза.
— Уже пришли...
Поднявшись на второй этаж, пенсионер зазвенел ключами. Открыв дверь, он пропустил вперед гостью.
— А у тебя ничего хаза, — девушка вышагивала по коврам, рассматривая комнаты. Она даже нажала на матрас кровати в его спальне, словно проверяла его упругость.
— Один живешь? А где хозяйка?
— Умерла...
— Прости. Я не знала, — девица подошла вплотную и погладила его по руке.
Стол у пенсионера был небогат. Пельмени, яичница, пара соленых огурцов и начатая бутылка водки.
— Бедновато живешь, папашка, — сказала гостья, но тем не менее, тут же уселась за стол и стала разливать водку.
— А по телеку что? — спросила Маша, посмотрев на темный экран «Радуги».
— Сейчас поглядим. Впрочем, не хочешь интересный фильм по видику посмотреть?
— Какой?
— На историческую тему. «Калигула»...
— Это про древних римлян, что ли?
— Ага.
— Этот я видела. У подружки. Там этот римский император трахает в зад мужика на глазах у его бабы...
— Он и со своей сестрой там трахается, — добавил хозяин дома.
— Это ясно. Они же любили друг друга...
— Тогда у меня есть кое-что покруче. Поставить?
— Валяй! — взмахнула вилкой девица и отравила в рот отрубленное жареное яйцо.
Они пили и глядели на экран. Там голая шикарная девица лазала на четвереньках по ковру и старательно отсасывала у каждого из четверых мужиков, сидящих полукругом в креслах. Затем те, поочередно драли ее сзади, а она, мыча от удовольствия, размазывала по ягодицам их брызгающее «молочко».
— Класс! — похвалила Маша и стала раздеваться. Сняв последнюю деталь своего туалета, она подошла к хозяину и стала раздевать его. Он сидел на диване и дрожал, словно его только что вынули из проруби.
— У тебя есть еще такие видики? — спросила она, взяв в кулачок его торчащего «бойца».
— Угу, — еле выдохнул он, сгорая от вожделения.
— Тебе как больше нравится: сверху или снизу? — она подошла к нему вплотную, обняла его голову за затылок и потянула ее вниз, стараясь приблизить ее к лобку.
