Нам с подругой было по... дцать. Правда, ей скоро должно было исполниться... надцать. Мы учились в лицее, учились не очень хорошо, прогуливали, курили на перемене, домашнее задание обычно не выполняли, по вечерам тусовались. Впрочем, все это не имеет никакого значения: каждый средний школьник живет таким образом. Нередко к нам цеплялись педофилы, откровенно предлагая интимные услуги.
Мне нравился парень из нашей компании, точнее, я хотела его. Но поскольку я была девственницей, да и они все тоже, хотя и были старше, то, подкатить к нему с таким предложением представляло для меня верх нахальства. Да, я бы это сделала незамедлительно, если бы точно знала, что он испытывает то же самое. Да, какой к черту смысл, все равно он мне разонравился бы дня через три. Мои симпатии быстро проходят. Конечно, если бы я была пьяная: Но, насмотревшись вдоволь на родителей, вечно молодых, вечно пьяных, вечно дерущихся, я зареклась не пить никогда. Короче, речь не об этом. Ибо вся наша, по крайней мере, моя жизнь резко переменилась после одного случая.
Мы просто стояли на крыльце и курили с Женькой, моей подругой, когда к нам подошла бабка и принялась орать на нас:
— Что вы курите и плюетесь, как верблюды! Ну, и девчонки пошли, хуже мальчишек! Где вы живете?
— В соседнем подъезде, — соврала я.
— Вот и убирайтесь туда, нечего здесь блевать, наркоманки!
Мы рассмеялись и пошли прочь к соседнему подъезду. По пути к нему мы наткнулись на странного вида мужика в плаще. Тот посмотрел на нас и остановился, глядя в след. И тут Женьке приперло сказать:
— Кать, Давай остановимся.
— Зачем?
— Ну, давай постоим здесь, — не отставала она.
И тут мужик направился к нам медленным шагом. Я посмотрела на него настороженно, словно, ожидая чего-то плохого. Он подошел и сказал, причем, глядя на меня:
— Так, девчонки, по полтинничку и отстосенский.
Не говоря ни слова, я развернулась, и пошла от него, а Женька за мной. Тут я остановилась, оглянувшись назад.
— А что, ты же хотела подзаработать? — сказала подруга, — мне тоже деньги нужны.
— Пятьдесят рублей? Я лучше их у предков попрошу.
— Может, он имел в виду пятьдесят баксов! Пошли! — Не унималась она.
Мужик все стоял на месте и смотрел на нас.
Я подошла к нему и тихо спросила:
— Вы хотите, что бы мы пососали у вас?
— Да, по полтинничку дам, — он слегка улыбнулся.
— Где?
— Пошли в подъезд.
Бабка уже давно ушла, и мы прошли в его подъезд. Женька нерешительно следовала за нами.
Я уже пожалела, что согласилась, и хотела уже было убежать, но вдруг на меня нахлынуло какое-то непонятное приподнятое настроение, меня саму возбуждала та мысль, что я сейчас буду сосать (в первый раз!) член какому-то взрослому, некрасивому мужику в подъезде за полтинник.
Я заметила, что слегка дрожу — то ли от страха, то ли от возбуждения. Мы поднялись на лифте на третий этаж и зашли за цементную трубу, служащую мусоропроводом. Я заметила выпуклость на его штанах:
— Стань на колени, шлюха и возьми мой член в рот. — Грубо приказал он.
— Деньги вперед, — сказала Женька.
— А ты заткнись, сначала я вас поебу в ваши ротики, а потом уж заплачу. И пошевеливайся, мне домой надо!
С этими словами он расстегнул ширинку. Я хотела было предложить Женьке первой, но, посмотрев на угрожающую рожу мужика, передумала. Я встала на колени и взяла сначала в руки его распухший красный член, потом обхватила его губами, засасывая. Я понятия не имела, как это делается, и поэтому делала все это достаточно медленно. Тут он схватил меня за голову и стал сам насаживать на свой член. Я сосала.
— Давай, девочка, соси, не останавливайся, — нечленораздельно промямлил он.
Мужик начал стонать. Не прошло и минуты, как он спустил мне в рот, и мне пришлось глотать. Я
