дырки сзади» — молила она в душе дьявола-искусителя, но оторвав губы от желанного члена Ви, жалко пролепетала:... Пи! Пи! Пи!... и опустила голову.
— Она хочет пить! — пояснила судья.
— З! З! З! — подтвердил своим звуком пролетевший мимо шмель.
— Да! Да! Да! — хочу пить! — прокричала ему вдогонку Ми, умоляющим взглядом показывая на бутылку лимонада. Парни оторопели. Они не ожидали такой развязки. Им казалось, что Ми шутит.
Они затихли, изумленно посмотрев на лежащую на песке девушку. Парни были поражены ее необыкновенным талантом. Только что на их глазах была раскрыта тайна происхождения очередного слова из небогатого лексикона первобытного человека. Они ринулись в палатку, схватили блокноты и стали что-то усердно строчить. Девчонки недоуменно переглянулись. — По-моему, мы скоро чокнемся от этой проклятой доминанты, — вяло проговорила Ми.
— Ты права. Пора завязывать и разводить костер. Будем завтракать, — ответила Ли, и стала собирать сушняк. На сей раз они зажарили на костре тушку курицы, которую купили перед отъездом. Оторвав девушкам по ножке, а остальное разделив пополам, парни только собрались было есть, как Ви хлопнул себя по лбу. — Бо! Там Во! — протянул он палец в сторону палатки. Друг, как ужаленный подскочил. — А ты чего молчал?! — уже современным языком спросил Борис, вынося из палатки бутылку водки. — Я совсем забыл про нее, — оправдывался Виктор. Борис пустился в пляс вокруг костра, держа драгоценную бутылку над головой. «Огненный вода», — пояснил он, поставив ее на дощечку, обозначающую стол. Девчонки мигом выставили походные стаканы.
Позавтракав, дружная четверка ринулась купаться. Над озером раздавался мужской хохот и женский визг. Выйдя на берег, они упали на песок, подставив спины под ласковые лучи утреннего солнца. Им было до чертиков хорошо, но червь сомнения зашевелился в душе Виктора.
— Девочки. А как вы насчет повторного тики-тики? — спросил Ви, который считал себя несколько обделенным в предыдущей сексуальной сцене.
— Мы — пас! — ответила Ми.
— Это исключено, — подтвердила ее подружка. — Но у вас есть выход. Сообразите это сами, а мы посмотрим, — хохотнули девчонки, одарив мальчиков поощрительным взглядом.
— В этом что-то есть. Мы с тобой никогда не работали на публике, — подтвердил Борис, которого явно заинтересовало это предложение. Парни встали, подошли к дереву, к которому привязывали Ми, Борис занял горизонтальную позицию, упершись в ствол дерева руками, а Виктор пристроился сзади. Они начали «процесс», но в их монотонных движениях чего-то не хватало, не было той изюминки, которая очень заинтересовала и заинтриговала бы зрителей. Не изменилось их впечатление об увиденном даже тогда, когда мальчики поменялись ролями.
— А они, бедняги, также и в своей келье трахаются? — спросила Ми.
— Откуда мне знать? Я их за ноги не держала. Со стороны — сплошная механика и никаких чувств, — подтвердила Ли и положила руку на то место на теле подружки, с которого та не в силах была ее убрать. Девчонки перемигнулись, сбросили плавки и улеглись валетом... На пляже снова стали раздаваться женские охи и ахи и мужское полуживотное мычание.
... Веселая четверка так увлеклась, что не заметила подошедшую лодку. На берег с нее спрыгнули два здоровых молодца в сапогах и комуфляжных костюмах, которые тут же направились к ним. Застигнутые врасплох «Дикари», не могли вымолвить ни слова и только что-то не внятное мычали в ответ на задаваемые вопросы. У одного из мужчин зазвонил мобильник.
— Нет, Матвей Алексеевич! Это не браконьеры. У них сетей нет. Одна допотопная удочка на четверых. Кто они? — парень повернулся к великолепной голой четверке, — кто вы?
— Ди, ди, ди — пытался объяснить «вожак» стаи, но
