закулисных объяснений.
Подвыпивший майор, наконец, поднялся и шепнул хозяйке, что собирается перекурить. Та понятливо кивнула.
... В коридоре было темно и холодно. Через щели в раме задувало снежинки. Вошедшая Наташка тут же определила местонахождение майора по мерцающей звездочке горящей сигареты. Она ринулась к нему, как бабочка на огонек, и тут же попала в цепкие объятия мужчины. Наташка отыскала его губы и впилась в них. Майор почувствовал, как ее трепетный, влажный язычок стучится в его зубы и тонкой змейкой заползает в рот. И тут ее рот заработал, как насос, стараясь осушить влажный рот мужчины.
«А она — мастер целоваться, Под американку работает», — отметил майор. В этот момент открылась дверь, и один из гостей обозначился в проеме.
— Пардон, господа. А где здесь ватер-клозет?
Наташка спровадила гостя в нужном направлении и шепнула майору:
— Завтра утром буду у тебя...
— Где?
— Дома.
— Но мне на службу...
— Заболей. Можешь ты хоть раз поболеть?!
— Угу, — глухо промычал майор, чувствуя, как горло перехватывает спазма от желания овладеть этой загадочной женщиной.
На следующее утро майор позвонил в часть и сказался больным. Вскоре у наружной двери послышался подозрительный шорох. Почудилось, что это мышь скребется в углу. Он подошел и распахнул дверь. Наташка была в белой шубке и валенках на босу ногу. Он взял ее за руку и повел в спальню. Он лег в кровать, а она мило улыбалась. Ее глаза-вишни с любопытством разглядывали голого мужчину. Он потянулся к ней, и тут она сбросила шубку и отшвырнула в сторону валенки. Он невольно отшатнулся: перед ним стояла голая женщина необыкновенной красоты. На ее губах застыла загадочная улыбка. Он взял ее за руку и потянул к себе. Она тут же навалилась на него, опрокинув в постель. И тут он почувствовал, как она осторожно овладевает им. Но ее близость не принесла ему жгучей страсти, о которой он с таким нетерпением мечтал со вчерашнего вечера. В заветном месте уже было так мокро и просторно, чего никак он не ожидал от такого миниатюрного, красивого тела. Он сначала даже не поверил этому. Весь процесс протекал так вяло и буднично, как привычная и порядком надоевшая супружеская обязанность перед женой.
«Скорее бы конец», — подумал он.
Она уже тоже поняла, что у них слишком разные «калибры» и работала, словно проститутка, стараясь побыстрее завершить процесс.
— Мы еще встретимся? — недоверчиво усмехнулась она, вытираясь кончиком простыни.
Он слегка кивнул, но было ясно, что подобных встреч больше не будет.
Она ушла, а он клял в душе одного из вчерашних шутников, пьяно шепнувшего ему, что у нее Это дело — мышиный глаз. Глаз оказался холодной, широкой и глубокой прорубью.
Эдуард Зайцев
