мишками.
— Интересно, с какого возраста Дима эти трусики носит, — усмехнулась Анжелла, — Наверно тоже с трех лет.
Анжелла почти угадала — мама купила мне эти откровенно ясельные трусы в четырехлетнем возрасте. И, как я ни протестовал, заставляла их носить даже после того, как я пошел в школу. Я едва сдерживался, чтобы не зареветь — было ужасно обидно, что меня угораздило именно в этих трусах попасть в больницу.
— А что? — засмеялась Алёна, — Они и в семь лет на мальчишке классно смотрятся. Такая прелесть. Белые трусики с забавным детским рисунком.
— Расцветка и впрямь детсадовская, — улыбнулась Настя, — И размер, кстати, тоже. Вам не кажется, что эти трусики ему маловаты? Смотрятся на семилетнем мальчишке, как плавки.
— И вправду маловаты, — согласилась Юля, — Так смешно обтягивают мальчишке все его маленькие приборчики.
— Ага, как плавки, — с улыбкой сказала Света, — Зато сразу видно, что мальчик.
Я поежился, пытаясь бороться с сильным позывом писать. Мне уже давно следовало сходить в туалет по-маленькому. «Но не проситься же сейчас у медсестры, — с обидой подумал я, — Тем более при девчонках».
— Действительно, маловаты, — усмехнулась медсестра, рассматривая мои трусы, — Не жмут между ножек?
Лена бесцеремонно пощупала меня между ног. Щекотное прикосновение чужих пальцев застало меня врасплох. Вздрогнув от неожиданности, как будто меня ударило током, я чуть не потерял контроль над мочевым пузырем.
— Это еще что-такое? — нахмурилась медсестра, уставившись мне между ног.
— Описался? — со смехом спросила Наташа.
Медсестра снова потрогала меня между ног — как раз там, где на трусах предательски проступило мокрое пятнышко.
— Теперь понятно, почему ты, Дима, носишь детсадовское белье, — засмеялась Света, — Чем ты сейчас от двухлетнего карапуза отличаешься? Мало того, что постоянно ревёшь, так еще написал в трусы.
Все дружно расхохотались.
— А я про него придумала стишок, — засмеялась Алёна, — Лежит мальчишка в мокрых трусишках.
Последовал новый взрыв хохота.
— Смотри у меня! — грозно сказала медсестра, накрывая меня одеялом, — Намочишь постель — я такое тебе устрою.
Лена обернулась на столпившихся у моей кровати девчонок.
— А вы чего тут стоите? — раздраженно обратилась к ним медсестра, — Быстро марш по кроватям! Тихий час у нас не только для малышей. Все после обеда должны спать. Да, да, даже восьмиклассницы, как ты, Света.
Девочки нехотя разошлись. Мне по-прежнему сильно хотелось писать. Подождав, когда медсестра выйдет из палаты, я потянулся за лежащими на стуле трико, чтобы быстро одеться и сходить в туалет.
— Решил втихаря под одеялом одеться? — спросила Света, в два прыжка оказавшись у моей кровати, — Тебе как медсестра сказала спать? Быстро давай сюда штаны!
Рывком отдернув мое одеяло, Света вырвала у меня из рук трико.
— Получишь назад только после тихого часа! — заявила мне девушка.
Я не удержался и горько заплакал.
— Что случилось? — спросила зашедшая в палату незнакомая медсестра, — Чего он плачет?
— Обиделся, что другая медсестра не позволила спать одетым, — объяснила Света.
— Он вообще целыми днями ревет, — добавила Юля, — Хуже маленького.
— Не надо капризничать, — ласково сказала медсестра, присев на мою кровать, — Давай-как лучше выпьем лекарство.
Медсестра дала мне две маленькие таблетки.
— Глотай! — приказала она, протянув мне вслед за таблетками стакан с водой.
Я с трудом проглотил отвратительные таблетки.
— А теперь спи, — сказала медсестра, заботливо подтянув мне одеяло.
Пару минут она ходила по палате, раздавая всем таблетки. Убедившись, что
