энергосистемой выяснилось следующее: жизнеобеспечение после надсадки работало сносно, так что смерть в ближайшем будущем им не грозила. А вот гипердвижок накрылся медным тазом, так что теперь они могли идти лишь на внутрисистемной тяге. Ирония заключалась в том, что внутреннего топлива на «Навсикае» было в обрез на долет до порта назначения. То есть менее четверти стандартного расстояния от точки безопасного выхода корабля четвертого класса до планеты. Второй групповой удар по темечку был получен, когда Дэг и Фил исследовали карты и сказали, что кораблик выкинуло не менее чем в трех системных милях от ближайшей обжитой системы. То есть так далеко, что надо лететь сотни лет без гипердивгателя, чтобы достичь человечества. Тут бы, конечно, полагалось массово впасть в панику, но все прекрасно знали о системе глубинных сообщений. На расстоянии, немного меньшем чем то, которое лежало между ними и жилым космосом, любая навигаторская станция могла поймать их сигнал бедствия. Так что при минимальном дрейфе в нужном направлении их должны были спасти примерно через полторы недели. Вот и успокоились быстренько члены торгового флота, вновь разбившись на смены и запустив аварийную передачу на полную. Корабль пустили в «самый малый вперед» и настроились ждать. Половина экипажа вновь улеглась в гибернацию, а вторая осталась дежурить.
Так и оказался Фил в навигаторском кресле, где и сидел четверо суток почти без сна. За это время он успел в разных вариациях просклонять всю родню жлоба Чарли, загнавшего его в такую задницу, всю родню всех создателей этого паршивого космического ведра предать мысленно лютой смерти, а также возненавидеть начальницу смены Иргмуну Фаорун, стервозную бабу двадцати четырех годов от роду. Обладавшая ужаснейшим характером, Иргмуна превратила дежурство в настоящий ад. Постоянные проверки, мешавшие подремать на посту, выговоры и ядовитые издевки, обещания нажаловаться Чарли и лишить премии за рейс... Всякого хватало. Но больше всего злил тот факт, что насквозь стервозная Фаорун заставляла детородный орган Фила каждый раз при виде ее потрясающей фигуры пытаться прорвать ткань пилотских брюк. Откровенно выпирающие из-под черного кожаного комбинезона округлости грудей, рельефно очерченная попка и стройные длинные ноги не могли оставить мужчину равнодушным. К нескрываемо похотливому взгляду навигатора черноволосая начальница смены не питала симпатий и лишь удваивала количество мелких пакостей.
Вот и сейчас Фил в очередной раз встал, похрустывая шеей, и задумался, как же долго им придется куковать в этом холодном гребаном космосе без возможности по-человечески трахнуться. Неутоленное желание томило его уже давно, а каждодневные лицезрения шикарного тела стервы Фаорун только распаляли не привыкшего к воздержанию навигатора. Фил подошел к дисплею внешнего наблюдения, показывавшему чужие звездные скопления, и еле слышно вздохнул.
— Черт, я скоро сдохну от интоксикации спермой... — пробормотал мужчина и вперил мускулистые руки в не менее мускулистый торс. Фил был весьма привлекательным представителем своего пола, и никогда еще ни одна женщина любой расы не жалела, если соглашалась предаться с этим образчиком мужской силы разврату. А сейчас, на борту плохо обогреваемого старого корабля, когда холод старается исподволь подточить организм, непрестанно сокращавшиеся в разгоняющих кровь мельчайших упражнениях бугры мышц делали облик Фила еще более сексуальным. Но, к сожалению, порадовать своего дружка в этот временной период было некем. Разве что попробовать вставить Куну, механику, ошивавшемуся где-то на нижней палубе. Но гомосексуализм Нунару никогда не нравился. Разумеется, была еще Иргмуна, но... Хотя Фил не отказался бы прокатиться на такой гладкой кобылке. Особенно после дней совместного дежурства, когда к вожделению
