— продолжила я, украдкой наблюдая за красным от смущения Витей, — Вышла из автобуса, отвела мальчишку туда и как следует помыла между ножек на одном из пеленальных столов — они в детских поликлиниках на каждом углу стоят.
— Бедная Олька, — сочувственно вздохнула Лариса, — Ну что ж, будем вместе с нашими малышами учить твоего Витю ходить на горшок.
— Потому я его к вам и привела, — усмехнулась я, — Чтоб вы научили его проситься на горшок. У вас в этом деле большой опыт.
— Не беспокойся, научим! — засмеялась Настя.
Лариса поставила передо мной с Витей по большой тарелке борща. Витя потянулся к своей ложке, но я тут же ее забрала.
— У вас найдется для него слюнявчик? — спросила я.
— Пожалуйста, — улыбнулась Лариса, передав мне светло-желтый детский слюнявчик.
Я повязала Вите слюнявчик и принялась кормить мальчишку с ложечки — точно так же, как Настя кормила двухлетнего Колю. Трехлетний Вова ел сам.
— Открывай ротик, — ласково приговаривала я, — Давай, зайчонок. За маму. Вот так, молодец. А вот эту ложку за бабушку. Скажи, такой вкусный борщ. Как он Витюше нравится.
Скормив Вите всю тарелку борща, я тщательно вытерла ему рот с подбородком салфеткой и перешла ко второму — котлетам с картофельным пюре. На третье был яблочный сок — я разумеется налила его во взятую из дома бутылочку с соской. После этого я под предлогом, что забыла в прихожей свой мобильник, вышла с детской бутылочкой из кухни и быстро высыпала в нее пакетик мочегонного порошка.
— Пей сок, — приказала я мальчишке, вернувшись на кухню, — Сейчас наполню вторую бутылочку. А то они такие маленькие — одной явно маловато.
Я сунула мальчишке в рот детскую бутылочку и пока он пил, наполнила яблочным соком вторую.
— Молодец, — похвалила я Витю после того, как он опустошил вторую бутылочку, — Ну что, пошли в зал?
Мы с Витей встали из-за стола и направились в зал. Там я действительно обнаружила ползающего в детском манеже грудного малыша.
— Ну что, официально принимаете Витю в ваш садик? — с улыбкой спросила я Настю с Ларисой.
— Ага, принимаем, — улыбнулась Лариса.
— Надо добавить его в список на доске, — заметила Настя.
— Точно, — сказала Лариса и подойдя к висевшей на стене большой белой доске, аккуратно написала в четвертой строчке «Витя».
— У нас теперь вместо журнала новая система учёта, — пояснила мне Настя, — Вот эта доска. Она разделена на 14 часов — с семи утра и до десяти вечера. Просто отмечаем, что происходило с ребенком — еду, сон, хождение на горшок, мокрые штанишки и т. д.
— Понятно, — кивнула я, изучая аккуратно разлиненную доску, — Так интересно. Как у вас Коля с Вовой регулярно ходят по-маленькому. Каждые два часа, причем одновременно.
— Это потому что мы их каждые два часа ставим перед горшками, чтобы писали, — с улыбкой объяснила Настя.
— Ах вот какое теперь у вас расписание, — засмеялась я.
— Ага, с прошлой недели все дети у нас ходят на горшок по расписанию, — подтвердила Лариса, — Нам так намного удобнее. Кстати, — Лариса посмотрела на часы, — Этим двоим сейчас пора сходить по большому.
Настя быстро раздела Вову с Колей, оставив мальчиков в одних коротеньких маечках.
— Сейчас тоже сходишь на горшок, — сказала я Вите и тоже принялась его раздевать, — Вместе с этими мальчиками.
Витя покраснел и вцепился в свои колготки, но я дала ему по рукам. Та же история повторилась и с подгузником — мне пришлось буквально содрать его с мальчишки, преодолевая Витино сопротивление.
— Какой стеснительный, — засмеялась Настя, разглядывая стоящего с голой попой Витю.
Семилетний мальчишка еще больше покраснел и потянул вниз свою короткую
