десять ... секунд.
Только тогда Призрак зашел в кабинет и, не здороваясь с Вороновым, развалился на самой дальней партой, грязной и исписанной.
Скрипнули дверные петли, и кабинет вбежала шумная толпа. Вскоре все тридцать человек 9 «М» класса были на месте — десять мальчиков, восемнадцать девочек, три чудища, плюс-минус один призрак.
Даже смешно.
Нет, все-таки он не настоящий призрак. С того отдаленного дня, когда испарилось все тело, он начал замечать что иногда на время появляются части тела — то рука мигнет, то полупрозрачная нога пошевелится, то одинокое ухо в воздухе повиснет, то улыбка как у Чиширского кота из запрещенной сказки Льюиса Кэрролла (хотя, скорее даже не улыбка, а бледные губы с опущенными уголками рта или как максимум — легкой, трагической ухмылкой).
А ведь раньше призрак был оптимистом!
Счастливейшим человеком.
Но это хрупкое счастье полетело вниз по параболе. Так стремительно, так незаметно, что он начал путаться, словно насекомое в сетях паука, метаться из стороны в сторону, словно оказавшись в безвыходном лабиринте.
Призрак посмотрел на уродливое, шумящее-смеющееся существо, его родной класс, «часть плоти от себя» как сказано в уставе. Существо по имени класс. Оно не затихало не на секунду, вокруг завис живой клубок, сплетенный из радости, злости, безразличия, самодовольства, симпатий и антипатий, похоти... Такие яркие нити всех цветов радуги.
И только у него одного не было нитей. Кроме одной — серой и почти незаметной. Нити пустоты.
Это начиналось постепенно...
Вспышка.
И вот он, еще живой, сам того не замечая, соприкасается с этим адом при жизни. Язык будто завязает в трясине, атрофируется, здоровяк Аширо с его бандой больше не бьют, становится радостно, даже учителя уже не так оживленно пытают, на уроках кара-тэ, чаще обходят стороной опуская палку прямо перед ударом... радостно, да, но с друзьями происходит подобное, тоже самое, они начинают сторониться, перестают обращать внимание, и тогда в душе порождается космос, руки становятся прозрачней, слабее, они исчезают, исчезают вслед за ногами, за туловищем, а ближе к концу лета исчезает и голова, сотовый телефон по праву принадлежащий каждому ученику точно издевается, молчит гробовой тишиной, не звонит, запевая мелодию из модного прошлом году аниме, icq в нем не работает, школьная почта пуста, «ни одного письма», «извините, эта функция невыполнима», «хотите отправить сообщение: убей меня! — пользователю Ashiro?», «хотите, отправить сообщение: я хочу, чтоб ты мной овладела! — пользователю Ovami the best?»,
«игнор», «игнор», вытащите из этой бездны, или «ни одного письма», или никак, но нет, прошу, помогите, спасите от этого, «извините, эта функция невыполнима», они сошли с ума, Призрак сошел с сума, мир сошел с ума, первооснова потеряла свою веру, и тогда в душе порождается космос, его пустота, его холод, его безразличие, его пустота, пустота, пустота, уже не радостно, уже не хочется говорить, не хочется задерживаться в школе, не хочется увлекаться чем-то, не хочется кого-то изнасиловать, любительницу содома, миссис Овамо, помучить, помучить как она мучила, порвать плоть, желание говорит о своей подавленности, приглушенности, о своем нежелании порвать эту теплую плоть, не желании использовать свои бонусы, своих честно заработанных пленных, свои чувства, свою сперму, свою ненависть, но не хочется, приглушенно, гниющее, не хочется, не хочется дальше так жить, хочется убежать далеко-далеко, спрятаться, приглушить
собственный страх, стать никому неприметным червячком, живущим где-то глубоко-глубоко под землей, жрущим отходы чужих жизни, жрущим чужие отходы, еще горячие фекалии девственниц, понос пленных детишек, кровавое говно миссис Овамо, отказывающимся от насилия над другими, от насилия над тобой, от насилия над собой, от проклятого самонасилия, от вождя, от коммунизма, от
