отправились на кухню, а я остался с Вазгэном.
— Давай брат, выпьем за Новый год! — сказал Вазгэн с сильным армянским акцентом, наполняя наши рюмки коньяком. — Чтобы удача у нас был и жэншины нас лубил!
Мы выпили. Сидим разговариваем ни о чём. Прошло около получаса. С кухни слышится громкий хохот жены, которая может так смеяться, только когда уже порядком поддатая.
— Не волнуйся, брат. Твой жену ныкто нэ обидэт. Будэт как королева, в шампанском купаться, а потом к тэбе вернётся. Всэ нормально будэт. Давай коньяк выпиват. — и он опять наполнил рюмки. Мы снова приняли на грудь.
В этот момент на кухне раздался какой — то грохот, что — то упало и разбилось.
— Похоже они с Иркой опять надрались. Пойду посмотрю, что там у них.
Я встал и отправился на кухню. Они уронили горшок с цветком на пол и я застал убирающую с пола землю и осколки горшка Иру, и сидящую за столом жену, с уже явными признаками сильного опьянения. Бутылка от шампанского уже пустая валялась на полу, а на столе стоял уже начатый коньяк. Мне сразу стало ясно, отчего Ленку так развезло. Коньяк на неё действовал убойно, сильнее водки, да ещё она от него частенько блевала.
— О-оо! — произнёс я подходя к жене, которая смотрела на меня мутным взглядом — да вы тут опять насекретничались. Бросили нас там одних. Давай Ленусь, поднимайся, пойдём в комнату, за столом с нами посидим. И Ирунчик уберётся и подойдёт. Верно Ир?
— Угу. — ответила Ирка продолжая убираться.
— По-ошли-и. — Лена протянула ко мне руки, чтобы я помог ей подняться. Язык у неё уже сильно заплетался.
— У. Да тебя что-то совсем развезло, радость моя. Когда успела — то? Может домой, баиньки?
— Уметь на-адо. Не хочу-у баиньки. За сто-ол! Пра-азднова-ать!
— Хор ошо. Пошли. — я помог ей подняться и повёл в комнату впереди себя, придерживая за талию.
Войдя в комнату, мы застали Вазгэна говорящего по мобильному с кем-то на своём языке. Увидев, что я вернулся с кухни с женой, да уже к тому — же пьяной, он очень обрадовался, прекратил разговор и быстро наполнил три рюмки коньяком.
— Нет. Ей коньяк не надо. Вина какого — нибудь, а то она уже пьяная. Ей хватит. — сказал я Вазгэну усаживая жену на диван к столу. По опыту я знал, что если Лена выпьет ещё пару рюмок коньяка, то мне придётся просто нести её домой, а я этого не очень хотел.
— Не-ет! Не буду вино. Конья-як хо-о-о-чу! Ва-азгенчи-ик. Дава-ай выпьем!
Она взяла рюмку и никого не дожидаясь опрокинула её себе в рот. Ленка никогда не закусывала крепкие напитки. Она только запивала. И как на зло, на столе не оказалось ничего, кроме бокала с шампанским. Я не успел и глазом моргнуть, как она отправила шипучку вслед за коньяком. *Ну всё! Приплыли! * Пронеслось у меня в голове. Я не выдержал и сказал
— Блин! Ну куда ты нажираешься так? Ты уже и так в зюзю, а сейчас опять рухнешь.
— О-о-твя-янь! — ее язык заплетался все больше и больше. — Хочу танцевать!
Она попыталась встать, но ноги её не держали и танцев не получилось. Вскоре пришла Ирка.
— Не себе фига! Ленок, а я хотела с тобой выпить ещё, а ты уже хороша! — не удержалась Ирина увидев Ленкины стеклянные глаза — Андрюш, может ты её домой отведёшь, спать?
— Но-орму-у-уль. Я — я не не-е-е пяная, да-ава-ай Ир вы-ы-пем. А мужи-ики-и га-ады! — Ленка уже с трудом шевелила языком.
Я не стал мешать, ругаться мне с ней не хотелось и я позвал Вазгэна на кухню покурить. Там он мне напомнил про завтра, восхищался моей женой и сказал, что если она к утру не проспится, то это будет совсем не страшно, а даже пикантно, и даже если ей утром будет не по себе, то они всё быстро исправят, из чего было понятно, что чем быстрее и сильнее моя Алёнка опьянеет, тем для них лучше.
Закончилось всё не здорово. Из комнаты раздался Иркин
