сидорову козу ещё четыре года назад, при первом отравлении. Поверь, я хорошо знал Элайю.
— Отпусти меня, мне больно.
— Мы ещё не закончили.
— Что? — в ужасе прошептала Сирена.
— Небольшое напоминание на будущее. Я бил тебя не сильно. Сейчас, ты получишь ещё пять ударов, которые отсчитаешь вслух. Если я не услышу счёта, то удар засчитан не будет.
Лекс подтвердил свои слова ремнём. Сирена, не ожидая, что он будет в три раза больнее чем все предыдущие дико заверещала, что то не совсем приличное.
— Не считается. — спокойно сказал Алекс, повторяя удар.
Сирена вновь заголосила:
— Псих! Прекрати, ты с меня шкуру сдерёшь!
— Тогда считай, иначе я никогда не прекращу.
— Один... — взвыла Сирена на следующий раз.
— Два... Три-и... Четы — а-а — е
На пятый раз она ничего не сказала. Несчастная девушка, не в силах больше произносить слова, просто взвизгнула.
— Так и быть. — тихо сказал эльс. — на первый раз с тебя хватит. На этом закончим. Но если увижу, хотя бы ещё раз рядом с тобой икру с Эльсода, я отстегаю тебя розгами. — он освободил её. — Можешь идти, если хочешь.
Сирена встала морщась от боли. Она знала, что Лекс эмоционален и вспыльчив, но не могла подумать, что он может её выпороть. Идти девушка не могла. Так же как и найти рубашку в этой темноте.
— Как ты посмел раздеть меня! Я же девушка! И где мне теперь искать остатки одежды? — сказала она прикрываясь руками. Её голос дрожал от слёз.
— Я видел немало голых женщин, и твоё тело не стало для меня открытием Америки. — Лекс швырнул её рубашку. — Что, ходить больно?
— Не твоё дело! — огрызнулась Сирена.
Алекс пожал плечами.
— Ты, молокосос! — внезапно вскричала она. — я уверена, что тебе и пятидесяти нет. Как ты посмел ко мне притронуться!
— Сирена, не забывай, что ты моя собственность, а если отбросить эльсотские формальности, то я за тебя отвечаю, и мне кажется, что ты в следующий раз трижды подумаешь, прежде чем покупать на Эльсоде эту гадость. Тем более детка, ты ошиблась. Мне сто три года.
— Ты старше моего отца? — удивлённо спросила Сирена.
— Да, хотя надо признать ленивее.
— Я могу задать личный вопрос? — нерешительно начала девушка.
— Ну?
— А ты вообще когда-нибудь любил?
Лекс поднял брови:
— Ты это спрашиваешь из любопытства, или просто тянешь время, потому, что больно ходить?
— Нет, мне просто интересно. — Сирена потупила взор.
— Дважды.
— И чем всё закончилось?
— Одна погибла. Она никогда мне не принадлежала.
Сирена поняла, что он говорит о её матери.
— А вторая?
— Не думаю, что она мне ответит взаимностью. — Лекс усмехнулся. Он смотрел на миниатюрное, полу прикрытое тело Сирены. Она не замечала его возбуждения. Алекс уже не мог заставить себя отвести взгляд от груди, которую, она неумело пыталась скрыть, прижимая к ней порванную рубашку.
— Почему? — грустно спросила Сирена, теряя надежду понравиться Лексу.
Он взглянул в её глаза: чистые и открытые. Ему показалось, что он в них тонет, теряется и уже не хочет спасаться. Слова слетели с губ эльса прежде, чем он понял, что говорит:
— Потому что я её только что выпорол.
Сирена замерла, не веря в то, что услышала. Алекс, уже не в силах контролировать свои действия, медленно подошёл к ней и прижал к себе.
— Я никогда не относился к тебе, как к ребёнку. Ты мне нравилась как женщина, хотя твой возраст не позволял даже думать о близости...
— Но я уже не ребёнок... — перебила его Сирена. — Лекс, мне больно от твоих прикосновений. Больно в сердце, от того, что не могу обнять тебя.
— Теперь можешь, — прошептал он.
Алекс провёл ладонью по её щеке и
