Я лежала на огромном ложе в капитанской каюте, отдыхая от... Сама не заню, от чего. Просто лежала, нежась на атласном белье, наслаждаясь относительной чистотой. Простыни было заменить нечем — оказалось, что капитан заставлял их стирать только перед выходом в море. Ну, в принципе — мы ведь всего сутки, как отплыли от дворца Кнавция. Подумаешь, кэп пару раз излился со мной, да чуть ранее с Мали, все равно большинство спермы попало в чувственный ротик Мали. Собственная гигиена с тех пор, как я почувствовала себя ведьмой, была и вовсе простым делом — пара движений ладоней — и моя кожа становится чистой и благоухающей, как после купания в благовонных бассейнах цезаря.
После того, как я обездвижила Лузио, а Мали сноровисто опутала его веревками, пред нами встала проблема одежды — я прибыла на корабль совершенно голая в одних босоножках, а одежда Мали была уничтожена кэпом, когда он ее насиловал — еще до моего явления на судно. К сожалению произвести одежду я не смогла. И долго не пыталась — что-то внутри меня говорило, что такое может сделать только колдунья, а я была всего лишь ведьмой. К счастью, в огромном ящике, который служил основанием постели, были и охапки одежды и груды драгоценностей. К несчастью, большинство одежды нам не подошло. Зато драгоценности пошли на ура. Мы с Мали тут же восхищенно начали примерять сокровища и к середине ночи оставались такими же обнаженными, как и в начале, только все увешанные золотом. Даже Лузио нас не смущал абсолютно, хоть и следил за нашими примерками. Все равно он трахал нас, как ему хотелось, наши тела были ему знакомы до сантиметра — не только на взгляд, но и на ощупь... Ладно, кого я обманываю? Мы совершенно забыли про связанного капитана!
Лишь когда я прицепила две брошки к соскам, зажав их булавками а Мали приподняла мои груди, чтобы полюбоваться, как играют камни в свете свечей, из угла послышался сдавленный стон. Мы обе аж подпрыгнули от неожиданности!
Капитан все так же полулежал, прислоненный к переборке. Он, выпучив глаза, смотрел на нас, а между двумя витками веревки восстал его член — плотный, толстый, крепко сбитый с шикарной головкой, похожей на шляпку гриба.
— Ага, — сказала я, демонстративно грациозно подходя к кэпу. — Даже в таком положении ты от нас получаешь наслаждение. Не многовато ли чести?
— А ты сядь на него, ведьма, — тебе понравится!
— М-м-м, ты уверен, что мне это надо? А насиловать девушку, привязанную так, что ее пятки задраны выше головы, тебе нравилось?
Я босой ножкой пошевелила твердую плоть, лаская увитый венами ствол пальчиками:
— А это нравится?
Кэп, кивнув, застонал, а его глаза приклеились к моей киске.
— Хм, тебе и видок нравится?
— Да, сладкая моя. Так нравится, что так бы и впился ртом в этот видок!
— Предложение конечно заманчивое, но как насчет страдания для начала?
С последними словами я ударила ногой по мужскому члену. Раздался влажный шлепок, а потом сдавленное уханье. Капитан скрючился и стал заваливаться на бок, но я его удержала за веревку на шее.
Сев рядом с капитаном на пятки я одной рукой удерживала его в полусидячем положении, а другой схватилась за член, не потерявший своей твердости.
— Ну-ну, кэп... Видишь, какая ласковая у меня рука?
Я сдвинула крайнюю плоть к яйцам так, что кожица на багровой головке натянулась до предела. Из дырочки показалась блестящая капелька.
— М-м-м... Какая прелесть! — и я снова шлепнула член на этот раз ладонью. — Что, не так больно? Мне исправить промашку?
— Нет, — проскрипел капитан. — Ладно-ладно, не хочешь отдаваться, зачем измываешься?
— Конечно не хочу... — я провела язычком по губкам, одновременно лаская член, растирая по нему выделявшуюся смазку. — Ты трахал меня так, что кости трещали. Маленькая месть. Я ее, что, не заслужила?
Я наклонилась к члену и коснулась головки язычком. Лузио заворочался, попытался двинуть бедрами,
