внутрь, вытягивает его наружу почти весь, возвращает обратно. Девочка такая мокрая, что скоро и губки, бесстыдно раскрытые, и дырочка попки блестят соком похоти. Рабынька, не в силах больше сдерживаться, стонет в голос, прогибается в пояснице, вертит попкой, подставляя под пальцы Господина всю себя. Выпросила, малышка...
Ее Хозяин медленно, миллиметр за миллиметром, вводит большой палец в маленькую тугую дырочку, останавливается, ласкает, снимая напряжение. Ну вот... вот и все... сжавшиеся было судорожно мышцы расслабляются, не мешают проникать туда, где только ОН — царь и бог.
Указательный палец мужчины легко скользит внутрь горячей дырочки, и через тонкую перегородочку, видно, нащупывает большой палец. Господин с удовольствием наблюдает за тем, какой эффект возымели Его действия. Девчонка сама начинает насаживаться на пальцы, подмахивает попкой каждому движению, стонать стала тише, но гораздо чувственней, дыхание стало прерывистым, она все чаще задерживает его... и... вот-вот-вот... вот сейчас!...
Он внезапно останавливается. Я чувствую — за считанные секунды до ее оргазма! (И до моего!) Медленно освобождает свои пальцы от цепких объятий похотливых дырочек и через пару секунд в попке рабыни уже мягко урчит вибратор, включенный на минимальную скорость.
Потянув за ошейник, Хозяин заставляет девушку выпрямиться, подает руку, чтобы девочка облизала Его пальцы, только что дарившие ей столько ощущений. Рабыньку сотрясает едва заметная глазу дрожь, она с упоением принимается лизать, посасывать, ласкать языком один палец, второй, снова возвращается к первому, переключается на остальные — на них тоже осталась ее смазка. И внезапно вздрагивает, останавливается — Хозяин пальцами ноги дотрагивается до ее киски, дразнит клитор, проводит вверх-вниз по горячей влажной щелочке.
Господин отнимает руку, проводит, убирая остатки влаги на пальцах, по щекам рабыни, по шейке, по груди... Подталкивает, заставляя откинуться назад, чтобы Он мог все хорошо рассмотреть (или и мне показывает?...) И ласкает, играет, дразнит, сводит с ума каждым движением, наслаждаясь тем, как чутко его живая игрушка реагирует на каждое прикосновение. Девочка не выдерживает:
— Хозяин!... Пожааалуйста!... Мммм... Позвольте мне!
— Позволить что?...
— Разрешите... пожалуйста... ооох... Хозяин... Позвольте мне целовать... Ваши ноги... Вы так... Столько... Так хорошооо!... О, боже!...
— Ты любишь это делать, шлюшка? Или... надеешься выпросить что-то еще?...
— Хозяяяин! Пожалуйста! я Вас умоляю! Разрешите мне! я люблю целовать их... язычком ласкать... доставлять Вам удовольствие! Мне большего не надо! Пожалуйста, Господин!
Мужчина, чуть прищурившись, смотрит на свою рабыню... Ни на секунду не прекращая двигать пальцами, играя с дырочками, каждым движением вызывает все новые и новые мольбы. (Господи, я сейчас с ума сойду!) И... уступает, даря своей девочке возможность показать насколько она счастлива, любяща и благодарна...
А я... Сижу, как дура, в кресле, вцепившись в подлокотники, будто боюсь, что кто-то начнет меня от него отдирать. И, уж который раз за этот вечер, вру самой себе — я не боюсь того, что кто-то вырвет меня из мягкой велюровой уютности моего «убежища», я ХОЧУ ЭТОГО! Ну почему мне никто не поможет?! Ведь я ни за что не решусь сделать это сама! Если бы Он посмотрел, просто посмотрел в мою сторону, то тут же заметил бы блестящие от возбуждения глаза, услышал, как колотится сердце, увидел, как сжаты ножки! Тут же понял бы, КАК мне хочется!
Спина чуть выгибается, повторяя е ё движение. (Ну, посмотрите же на меня! мои сосочки такие же возбужденные, как и её, так же хотят ласки, так же жаждут прикосновения Ваших чутких пальцев!) Мой язычок незаметно облизнул пересохшие губы.
Я, не отрываясь, смотрю, как рабыня целует, облизывает, посасывает, ласкает язычком пальцы Его
