она сидела чуть отстранясь от столика, вне круга света, который кидала лампа. Мужчина медленно потягивал пиво из большой кружки. «Бр-р-р! — я передернула плечами. — В такую холодрыгу пиво пить?...»
— Извините, пожалуйста, вы позволите здесь присесть? — оказывается,... произнести это было совсем не так трудно, как казалось. — Мест нет и... и стойки тоже...
— Конечно, присаживайтесь, не стесняйтесь. — Мужчина едва заметно кивнул и улыбнулся.
Его улыбка была такая... необычная. Несомненно — вежливая, располагающая, а еще... властная. Хотя нет, последнее качество, скорее, касалось взгляда внимательных карих глаз. Вообще, весь облик незнакомца словно лучился спокойной уверенностью, властностью и довольством жизнью. Его взгляд каким-то образом всколыхнул во мне такую бурю ощущений, что... Или нет? Может, я ошиблась, и горячая волна пробежавших по коже мурашек никоим образом не связана с заинтересованным мужским взглядом?
Я посмотрела себе под ноги и смутилась. Ручьи с моего плаща собрались в темные лужицы на полу.
— Вы совсем промокли, девушка! Нехорошо... — мужчина, чуть наклонившись к своей спутнице, что-то быстро и тихо сказал ей. То, что произошло дальше, меня, мягко сказать, удивило. Девушка, улыбнувшись, поднялась со стула и, скользнув мне за спину, помогла снять плащ. С таким «сервисом» я еще никогда не сталкивалась.
Моя неожиданная помощница оказалась невысокого роста (что, впрочем, с лихвой компенсировали высоченные каблуки ее туфель), а плавные изгибы ее стройной фигурки вполне отвечали всем эстетическим стандартам. Смущенное же выражение личика могло говорить только об одном — для нее подобные действия тоже, по-видимому, были в новинку.
За моей спиной материализовался грузноватый мужчина в высоком белом колпаке, смерил меня взглядом опытного сердцееда, не моргнув глазом, подхватил из рук девушки мой плащ и что-то затараторил на, несомненно, польском. Это характерное «пшеканье» развеивало все сомнения относительно языка, на котором со мной говорил здешний... хм... повар (?)...
— Слушай, Томаш, говори по-русски, а? — мужчина за столиком обращался к белобрысому толстяку, но при этом не сводил с меня внимательного, не скрывающего интереса, взгляда. — И не надейся очаровать пани своим змеиным шипением.
Я села и спрятала мокрые ноги под стул. Меню на столе отсутствовало, и я закрутила головой в поисках официанта. По всей видимости, я делала это слишком заметно, так как почти сразу раздался голос моего визави.
— Здесь не делают заказ. Томаш сам выберет то, что, по его мнению, подходит посетителю больше всего. И еду, и напитки. И можете быть уверены, девушка, вы не разочаруетесь в его выборе.
— Здорово, — я смущенно улыбнулась, — всегда мечтала побывать в таком заведении.
Ну и странный же бар! Посетители притворяются гардеробщиками, а повар (единственный, кстати, замеченный мной представитель барного персонала) является заодно и официантом, и сомелье.
Сосед по столику продолжал медленно потягивать пиво и молча поглядывал на меня. Его спутница за все время так ни разу и не подала голоса, оставаясь живой декорацией. Немая она что ли?
— Пиво? В такую погоду? Это тоже Томаш выбрал? — я засмотрелась на руку, державшую бокал. Сильная... красивая... Сердце внезапно екнуло, дернулось судорожно к горлу, а потом ухнуло в пятки... Забилось быстро-быстро...
— Да, — собеседник довольно улыбнулся. — Здесь хорошее пиво, девушка. Оно австрийское. И свежее. Не какое-нибудь пастеризованное, из банок.
— Что хорошего в пиве? — я непроизвольно скривила физиономию, словно проглотила пилюлю. — Горькое оно. Нет, вот бывает такое... ммм... темное пиво, оно хоть вкусное. «Бархатное», что ли?
Мужчина, слегка вздернув брови, взглянул прямо мне в глаза.
— Нет,
