игра, вроде бы и рука чужая — партнера противоположного пола, но находящаяся при этом в полном твоем подчинении. Запомнив ее, в последующем я не раз пробовал таким же образом ласкать как других девушек, так и себя их руками.
Чуть погодя, Маша на какое-то время отлучилась, чем предоставила мне возможность несколько умерить свою эрекцию и попробовать все ж таки вернуться к учебнику. Но не тут-то было. Вернувшись, она принялась за меня уже всерьез: сначала сделала несколько поглаживающих движений по члену через ткань спортивных брюк, после чего, игриво улыбнувшись, приспустила их и извлекла мое пока еще полунапряженное достоинство на свободу, начав им баловаться.
Она покачивала его пальчиком сбоку набок, затем слегка подкидывала вверх, заставляя достоинство с каждым подбрасыванием все сильнее и сильнее расти и твердеть. Потом Маша пока еще очень аккуратно, пальчиками погладила ствол члена, легонько постучала ноготками по яичкам и, сочтя, что я уже вполне готов, приоткрыла головку и поцеловала ее.
Имеет ли смысл описывать чувства, захлестывавшие тогда меня, еще не избалованного количеством и качеством сексуальных приключений? При разнице в два года опыт Машуни в таких делах был существенно больше, многое из того, что мне довелось испытать в тот раз, оказалось в новинку, так что я попросту отдался в ее руки, оставив за собой лишь роль покорного, неопытного, но выносливого жеребца.
В данный момент Маша, по-видимому, решила надо мной немного поприкалываться. Подняв мои руки с книгой к лицу («Давай-давай, учи свой предмет, а на меня не отвлекайся. Я тут сама с собой тихонечко посижу-у, поигра-аю и мешать тебе совсем не бу-уду»), обхватив одной рукой меня за спину, а другой осторожно взявшись за ствол члена, она мягко и бережно облизала язычком, а потом начала слегка посасывать его головку. Ну, что ж, посмотрим, кто кого. Вспомнив, на каком абзаце остановился, я начал старательно вчитываться в строки.
А Машины ласки в это время были нежными и ненавязчивыми, поддерживающими невысокий (примерно на 4—5 по 10-балльной шкале), но постоянный уровень возбуждения. Эрекция при этом получается не такой резкой, как при локальных, направленных касаниях язычком, зато под девичьими губками вся поверхность головки целиком и одновременно чувствует легкую, горячую и чуть потягивающую стимуляцию. Это, конечно, далеко не оргазм, но тоже очень приятные и весьма забавные ощущения. Когда ты вроде бы занят делом (читаешь, смотришь телевизор, с кем-то разговариваешь или еще что-нибудь в этом роде), а на кончике твоего члена тлеет небольшой, но не затухающий огонек наслаждения.
Он словно бы существует сам по себе, и при этом можно даже на некоторое время позабыть, что источником удовольствия является находящаяся рядом девушка.
Через несколько минут я уже не столько читал, сколько тупо всматривался в строки учебника, а мысли при этом витали в каком-то далеком тумане. Вообще, при таком вот легком посасывании члена результат получается настолько мягким и успокаивающим, что, наверное, я мог бы при этом даже заснуть.
Но уж что точно я сейчас не мог, так это воспринимать в таких условиях Сопромат, поэтому, окончательно плюнув на учебу, я отбросил книгу и зарылся пальцами в вишневые локоны моей соблазнительницы.
Прищурив один глаз, Машуня приподняла лукавую мордашку («Что, сдаешься?»), подмигнула мне и взялась за дело по настоящему, быстрыми движениями язычка щекоча нижние края головки, заглатывая ее буквально до горла и лаская рукой мои яички. Разумеется, надолго меня при такой обработке не хватило, и в воздухе повис первый на сегодня приглушенный стон (все-таки мы старались немного сдерживаться, уважая сон соседей за тонкими стенками комнаты).
Широко распахнув в изумлении от силы выброса глаза («Ну, а чего ты ожидала? Столько времени уже сдерживался»), Маша проглотила большую часть
