проститутку, даже очень элитную. Но все окупается, и я чувствую себя совсем не властелином мира, а просто кукольником. Мои девочки никакого зла принести не могут, разве понемногу в целях обороны.
— Но ведь они тоже чувствуют?
— Ничего они, парень, не чувствуют. Слезы, стыд, смех, другие эмоции — это им действительно доступно, то в рамках введенной мной программы.
— Они могут состариться?
— Нет, это вечные девочки и они практически не меняются. Кстати, в будущем это может, станет проблемой. Со временем мы их будем должны обратно увозить на ... производство, чтобы у общества не возникало вопросов. Так же будем поступать, если клиенту вдруг надоест его личная девочка...
— А если клиент вдруг влюбится в свою куклу, замуж захочет взять?
— Мои девочки запрограммированы на отказ от брака. Поэтому всякими возможными уловками стараются избежать этой участи. Тем более, что большинство моих клиентов уже женаты и сами не жаждут обременять себя узами брака с молоденькими моделями. Они просто идеальные любовницы. Так, кстати, и в человеческой жизни происходит.
— А если это будет любовь? — повторился Алекс.
— Любовь, любовь, — загрустил почему-то Шевченко. Но это продолжалось ровно секунду, — Мои девочки могут, позволит себя любить, но не более. Я если клиент полюбит моих красавиц, значит, я не зря делаю свою работу, — доктор встряхнул головой, — мне нравится, что ты такой дотошный, но по-моему чересчур много вопросов, — и Сергей Анатольевич шутливо пригрозил Алексу пальцем.
— Я просто хочу выполнять свою работу на уровне, — ответил Телегин, — ведь ситуация, когда придется девушку отвезти снова в лабораторию, может стать для влюбленного клиента трагедией. Да и договор мы, таким образом, нарушаем.
— Молодей, точно молодец! — пожал ему руку Шевченко, — я и так был о тебе хорошего мнения, но теперь вижу, что ты настоящий профессионал. Я тоже думал об этом. Стопроцентных вариантов решения подобных проблем у меня нет. Да и таких еще не возникало. Для этого и поедешь в город, чтобы быть наблюдателем. Если что-то подобное возникнет, будем решать вместе. Но знай сразу — договор на владение девушкой не бессрочный, а на десять лет. Как только девушку мы увозим по истечению срока или раньше ввиду форс-мажорных обстоятельств, клиент свою куколку просто забывает. В этом деле как раз ты и постараешься, или я на худой конец.
Доктор встал и подошел к сейфу, который спрятался в стене. Если не манипуляции Шевченко с кодовым замком, то Алекс вряд ли догадался, что там находится хранилище. Шевченко достал кредитную карту и пачку рублевых и еврокупюр.
— Это на первое время, — указал он на наличность, — на кредитке же твоя первая зарплата.
— Пять тысяч евро...
— Не такие уж большие деньги, — усмехнулся Шевченко, — для Москвы, во всяком случае. Но сильно не транжирь, ибо выделяться нам не стоит.
— Да и не привык...
— Вот и замечательно. Ты, славный парень, и я бы не хотел, чтобы открывшиеся тебе даром возможности смогли испортить тебя.
— И самое главное — девушки — модели не всегда могут тебя слушать...
Алекс удивленно посмотрел на доктора:
— Но ведь у меня с другими получилось...
— Ирина и Александра, как и впрочем, и Оксана — модели совершенно другого типа. Суть, конечно, у них одна, но предназначение и программа у каждой моей девушки индивидуальная. Поэтому может произойти любая осечка. Чтобы избежать любого недоразумения, на каждую модель есть кодовая фраза, парализующая ее волю. Они тоже есть в компьютере, — доктор кивнул на ноутбук, — но опять же без твоего дара этот код просто словесный набор. Вот такой я перестраховщик...
Все остальное — необходимые личные документы, ключи от квартиры и от машины ты получишь у моего референта — Романа Яковлевича. Ты кажется с ним встречался.
— Он один из немногих, кто в курсе вашей настоящей деятельности? — спросил Алекс,
