не прогоняй меня, — она
говорила это таким тоном, словно ребенок, которого обидели, не дав игрушку, даже глаза подозрительно заблестели. А одета она была и правда очень соблазнительно — короткая прямая юбка с разрезом на боку, в котором проглядывала резинка от чулок, тонкая прозрачная кофточка, которая позволяла разглядеть, что белья на ней нет, и пиджачок, небрежно переброшенный через плечо. И, конечно, шпильки. Она обожала высокие каблуки, потому, что на них удобно было подставлять свою попку, чтобы оттрахать.
Благодаря каблукам, попка оказывалась чуть выше и удобно было драть ее стоя, раком. Вспомнив эту подробность, я почувствовал волну возбуждения. Черт, только этого еще не хватало, если она это заметит, то не уйдет вообще.
— Мне надо работать, меня поджимают сроки, я с тобой только теряю время, уходи и дай мне нормально поработать.
— Я уйду, как только удостоверюсь в том, что ты действительно равнодушен ко мне и не капельки меня не хочешь.
С этими словами она подошла к двери, повернула ключ и положила пиджак на стул.
— Что тебе надо, Лика? Мне некогда тратить на тебя время! — , я уже начал выходить из себя.
— Ну потерпи, Зайчик, скоро ты все поймешь.
Она подошла ко мне и попуталась обнять. Я оттолкнул ее и почти прокричал:
— Я не хочу тебя, ты мне противна, я люблю Лену, оставь меня в покое и уходи!
Она как будто не слушала. Улыбнувшись, она отошла к другому столу, который стоял буквально в метре от меня, и села на него, свесив ноги.
— Ну что ты нервничаешь, Зайчик, ты так говоришь потому, что не знаешь, от чего отказываешься. Все твои друзья были мной довольны, никто не пожалел, один ты оказываешь сопротивление. И сегодня я решила это изменить. Мы заключим сделку — если ты в течении часа сможешь по прежнему противостоять мне и не захочешь заняться со мной сексом прямо на этом столе, то я оставлю тебя в покое раз и навсегда. Даю слово.
— Надеюсь, ты сдержишь обещание, потому, что я не намерен тебе уступать.
— Ну посмотрим, посмотрим...
Она чуть откинулась на столе и облокотилась на руки, при этом раздвинув ноги. Между стройных бедер мелькнула тонкая белая полоска ткани. Она увидела, что мой взгляд прикован к ее белью и удовлетворенно хмыкнула. Я начал понимать, чего она добивается, и решил сопротивляться. Сделав вид, что мне абсолютно все равно, что на ней надето, и что она вообще здесь, я сел за стол и попытался приняться за работу.
Очевидно, мое поведение входило в ее планы и она решила продолжать, не обращая на меня внимания. Сев поудобнее на столе, она начала расстегивать блузку. Боковым зрением я это видел, но делал вид, что ничего не замечаю. Тем временем она расстегнула блузку, обнажив свою грудь. Упругая, с остренькими розовыми сосочками, она поместилась бы в моей ладони... черт, я начинаю возбуждаться, этого только не хватало... и я начал с удвоенным усилием читать отчет.
Она сидела на столе с таким выражением, будто находилась одна и о чем-то задумалась. Будто очнувшись, она улыбнулась в мою сторону и, облизав пальчик, начала водить им по сосочку. Подхватив груди обеими руками снизу, она начала их нежно сминать, не забывая чуть пощипывать себя за соски, с ее губ сорвался тихий стон. Я почувствовал возрастающее возбуждение и поближе придвинулся к столу, чтобы ей это было не видно.
Закончив ласкать грудь, она сняла блузку. При дневном свете ее грудь оказалась еще более впечатляющей, чем под одеждой. Ровные полушария, дерзкие розовые соски, маленькая родинка на левой груди... так и хотелось протянуть руку и прикоснуться...
Она снова начала ласкать грудь, ее руки заскользили по телу, она откинулась немного назад, опираясь на одну ладонь, а другая опустилась по груди на животик, нежно погладила пупочек и снова вернулась на грудь. Потом она легко соскочила со стола и потянулась рукой к
