пописать, — подсказала Наташа, — Помнишь, как нас нянечки учили?
— Точно, сначала надо помассировать животик, — согласилась Алёна.
Опустив мои ноги вниз, Алёна принялась массировать мне низ живота. Не прошло и полминуты, как я почувствовал быстро усиливающийся позыв по маленькому.
— Попробую нажимать сильнее, — сказала Алёна, продолжая делать мне массаж.
Позыв писать стал таким острым, что я едва мог терпеть.
— И долго ты собралась делать малышу этот массаж? — поинтересовать Оля.
— Минуту-две? — спросила Алёна у Наташи, — Вроде так те нянечки сказали.
— Они сказали наблюдать за писюнчиком, — улыбнулась Наташа, — Если начнет шевелится, значит удалось вызвать у ребенка позыв по-маленькому.
— Кажется зашевелился, — сказала Света, показав пальцем мне между ног.
— Я тоже заметила, — улыбнулась Вика.
— Тогда быстрее задираем карапузу вверх ножки, — сказал Алёна.
Алёна быстрым рывком задрала мои ноги вверх, прижав мне коленки к груди.
— Можешь ... дать мне Сашин горшок? — попросила она старшую сестру, — Поставлю у попы.
— На! — улыбнулась Наташа, подав Алёне детский горшок.
— И что теперь? — поинтересовалась Оля, — Ждать, пока начнет писать?
— Зачем просто ждать, — улыбнулась Алёна, — Сейчас мы Сашу немножечко пощекочем, чтобы ускорить процесс.
Почувствовав чужие пальцы у себя за яичками, я задрожал от мучительно острой щекотки.
— Пись-пись-пись, — начала ласково приговаривать Алёна, играясь пальцами с моими яичками.
Я изо всех сил напрягся, пытаясь бороться с острым позывом.
— Как мы боимся щекотки! — засмеялась Алёна, продолжая меня щекотать.
— Малыш так сильно дрыгает ножками, когда ты трогаешь ему яички, — улыбнулась Оля.
— А как ерзает и пытается увернуться от твоих пальцев! — с улыбкой сказала Вика.
— Ну что, Саша? — ласково посмотрела на меня Алёна, — Пустишь сейчас для нас струйку?
Вовсю дрыгая ногами от нестерпимой щекотки, я не выдержал и начал писать.
— Ничего себе! — засмеялась Оля, — Вот это фонтан!
— Интересно, что будет, если сейчас мальчишку пощекотать? — хитро улыбнулась Алёна, — Пустит струйку еще выше?
Алёна снова начала щекотать мне яички.
— Саше надо с этим номером в цирке выступать, — со смехом сказала Оля, — Ладно бы просто пустил струйку. Так он еще при этом дрыгает ножками.
Девочки громко расхохотались. Я ожидал, что Алёна перестанет меня щекотать, но она продолжала это делать даже после того, как я прекратил писать.
— Перестань мучить мальчишку, — сжалилась надо мной Наташа, — Ты что не видишь, как он дрожит?
— А я хочу, чтобы он еще пописал! — заявила Алёна.
— Куда еще! — возмутилась Наташа, — Посмотри, как он себе всё забрызгал! Надо было держать карапузу писюнчик вместо того, чтобы дразнить его щекоткой.
— Подумаешь, забрызгал себе ножки, — сказала Алёна, — Сейчас я его везде вытру.
Продолжая держать мои ноги задранными вверх, Алёна начала вытирать меня мокрыми салфетками.
— И попу тоже, — улыбнулась она, запихивая салфетку в мою дырочку.
Я не удержался и громко пукнул, вызвав всеобщий смех.
— А еще у нас есть между ножек маленький мешочек, — продолжила Алёна, нестерпимо щекотно протирая мне мокрой салфеткой мошонку, — Как мы сразу начали ёрзать и вырываться.
Посвятив еще пару минут моему подмыванию, Алёна взяла в руки знакомую бутылочку с детским маслом.
— Наверное надо помазать между ножек детским маслицем? — неуверенно спросила она старшую сестру.
— Медсестра сказала после каждого подмывания мазать, — вспомнила Наташа.
— А можно я? — вызвалась
