Солнце, не встречая сопротивления, ложилось на большое ложе кровати — почти аэродром. Две подруги, изнемогая от жары и желания, перебрасывались парой-другой слов, попутно, каждая, для себя замечая, что руки давно гуляют по грудям подруги. Невинные игры постепенно перерастали в нечто большее.
Первой не выдержала Женя, замолчала, слушая только горячее дыхание своё и подруги, и неторопливо склонилась над бритым лобком Ленки. Сердце затрепетало. Вот и грань между \"нормальной девушкой\» и лезбиянкой.
Тёплый язык прошёлся по половым губам, стирая грань, как грифель карандаша резинка.
Лена вздрогнула, сжимая ноги, но чуть позже раздвинула во всю ширь, отодвигая резинку розовых стрингов всё дальше и дальше. Евгения улыбнулась, верхняя губа поддела воспрянувший клитор, ловким движением захватила пуговку страсти всю целиком в рот.
Женька усердно зажевала губами, не забывая про работу языка. Страсть и похоть накатили волной. Ощущение, что делает приятное подруге, усилило ощущение вдвойне. По телу побежала странная волна, словно не сама делает кунилингус, а ей делают. Лобок подруги приятно пах, выделяя в воздух странный запах, что заставлял кровь гонять по жилам с большей скоростью. Сама Лена лежала распластанной и беззащитной, как ангел. Лишь румянец во всё лицо и закусываемые губы говорил о том, что то, чем сейчас занимаются, немного неправильно.
\"К чёрту правила\» — подумала Женя, срывая с подруги трусики.
Горячий, слюнявый язык прошёлся по всей розовой поверхности.
Лена вскрикнула, зрачки расширились, подала таз вперёд, стараясь попасть киской под язык подруги. Как бы себя не убеждала, что это \"не то\», а организм сам подмахивал, выгибался и выпячивался на встречу горячему слюнявому языку, стараясь задействовать как можно больше нервных точек.
Женя прекратила вылизывать истекающую соком подругу, стянула прилипшие, измочаленные трусы и потянулась лобком к лобку подруге, перекрещивая ноги. Бритые губы встретились, обе непроизвольно вскрикнули, махая тазом, каждая в свой такт.
Трение разгорячённых кисок с мелкими острыми волосиками доводили обоих до исступления. Крика не сдерживали, благо дома одни.
Ленка не выдержала первой, тело изогнулось дугой и в голову ударило пьянящей волной, словно выпила шампанского, бессильно развалилась на кровати, разглядывая белые пятна перед глазами.
Евгения, неудовлетворённая, легла рядом, целую подругу в мочку уха, и искренне надеясь на продолжение. Лене было щекотно от губ и ловкого язычка в мочке уха, горячее дыхание навеяло новое желание. Решившись, подскочила с кровати, зашлёпала босыми пятками по паркету коридора в сторону холодильника.
Женя распласталась на подушке. Подруга ушла, желание оставалось. Томно прикрыла глаза, под острыми лучами солнца, забылась под горячим светом и непроизвольно вздрогнула, когда услышала шипение, и что-то холодное легло на половые губы.
Лена, прикусив губу, вырисовывала взбитыми сливками абстрактные фигуры на розовой плоти партнёрши. Так вкуснее. Толстеть от калорий некогда.
Женя раздвинула ноги, играя с сосками. Лена приникла первыми поцелуями сквозь крем взбитых сливок, погружая в негу. Скорее сыграли роль не столько сами неумелые поцелуи, сколько ощущение, что молодой златокудрый, невинный ангел занимается совсем не детскими игрушками с девушкой постарше. Евгения с чёрными вьющимися волосами как раз походила на демоншу искусительницу.
Лена игралась, как хотела. Язычок гулял вдоль тела вниз и вверх, по сторонам, устраивала то торнадо, то застывала на одном месте, доводя подругу до исступления.
Когда последний крем был слизан, Женя отстранила молодую партнёршу, свесилась под кровать, шаря под полой одеяла.
Лена невольно открыла ротик, когда в руках старшей подруги появился большой резиновый член на пристёжках.
— Я... я не могу, — залепетала
