сына, Жюльетта прикрыла рукой рот и так сильно побледнела, что я смогла заметить это в тусклом свете магического огонька. Поскольку мать смотрела на нас с ужасом и откровенным страхом, я успокаивающе кивнула головой и едва слышно произнесла.
— Поверьте, я действительно не думала, что...
— Наоборот, примите наши извинения, — вежливо кивнул головой Мэйнер, после чего положил свою руку на голову матери, — Не заставляй меня ждать, Флоран, сегодня я должен сбросить семя, прежде чем ты вновь начнешь рыдать о своей ужасной судьбе. Поверь, путешествующие в кареты красотки, скорее всего, разделят со мною все радости долгого и обильного спермоизвержения.
— Вот уж не думаю! — нахмурила свой лобик Жюльетта.
— Пожалуй, я лучше погашу огонек, — коротко произнесла я, стараясь как можно дальше отодвинуться от странной парочки.
— Отнюдь, мадам, я бы хотел, чтобы вы в деталях увидели весь последующий процесс, — с вожделением протянул молодой человек, после чего насадил голову матери на свой вздыбленный член и заставил Флоран двигать языком вдоль медленно багровеющего фаллоса. Судя по стонам и вскрикам Мэйнера, процесс кровосмесительной фелляции доставлял ему огромное удовольствие.
— Вы не поверите, очаровательные дамы, сколько сильно возбуждают меня ласки собственной матери. Каждый день, эта старая шлюха вливает в себя огромное количество моего семени. И, при этом, я непрестанно хочу все больших и больших наслаждений. Как правило, оно умело доводит меня до оргазма и уже через несколько минут я обильно орошаю ей глотку.
— Мой сын, зачем же ты хвастаешь своим грязным, отвратительным пороком, перед этими благочестивыми девушками, — произнесла несчастная мать, оторвавшись от огромного органа молодого человека, — Неужели ты еще не пресытился своими разнузданными развлечениями!
— О, нет, мадам, — покачал головой развратник, — Я лишь еще больше убедился в том, что наибольшее удовольствие в похоти мне доставляют самые грязные и запрещенные вещи. Вы помните, как Шаттенберге я взял на руки ваше дряблое тело и вонзил в него свой твердый, залитый смазкой член. Вы восхитительно сопротивлялись этому акту насилия, но я все же свершил его и залил семенем недра вашего лона — того самого, которое некогда дало мне жизнь. Вы не поверите, какую радость я испытал, когда принуждал вас к соитию! Это величественное ощущение просто невозможно передать словами!
Темны души людей. Во мраке их, даже Зумвальдский лес покажется поляной, окутанной лучами угасающего солнца — прим. м-м N.
В ответ на последние слова сына Флоран горестно зарыдала, но сын Мэйнер и не думал пожалеть свою мать. Он бесстыдно задрал несчастной женщине юбки и продемонстрировал нам ее стареющую плоть. Оказалось, что она не так уж и дрябла, как можно было предположить на первый взгляд. Пока негодяй живописал нам прелести своей несчастной родительницы, Флоран продолжала полизывать ему член и, наконец, струя спермы сильнейшим фонтаном ударила в рот стенающей женщины. Подобная утеха была столь отвратительна, что я не смогла спокойно взирать на удовольствие Мэйнера и отвернулась от мерзкого кровосмесителя.
— Давай, давай, скотина, не забывай высасывать капли семени из недр моего вздыбленного пениса. О, дамы, вы даже не представляете, как сильно мне хочется продемонстрировать вам всю глубину моей звериной похоти.
Выдернув свой член из горла родительницы, Мэйнер опрыскал спермой наши с Жюльетой платья. Одна из капель, к невероятному ... восторгу безумца, попала мне на губу, и я с отвращением стерла ее следы своею черной перчаткой. Меня переполняло отвращение к мерзкому молодому человеку, но я опасалась высадить парочку в лесу, поскольку судьба несчастной Флоран была мне глубоко не безразлична.
— Теперь прекрасные
