подхватил ее под руку и мы нырнули в подъезд.
— Только кофе, — как-будто испугавшись, предупредила ... Таня.
— Конечно, — уверил я ее, сам думая совершенно о другом окончании сегодняшнего вечера.
Лишь только мы вошли в квартиру, все условности были отметены. Измученные во время танцев тела пожелали воссоединиться. Буквально через секунду я уже срывал с нее повлажневшие трусики. Бывшая королева бала буквально растаяла в моих руках. Боже! Какое же это было блаженство. Мы даже не успели дойти до кровати. Я распял ее прямо на полу в гостинной, одним мощным рывком погрузивщись в горячую, жаждущую острых ощущений плоть. Танюша оказалась виртуозной любовницей. Ее тело буквально трепетало, когда я вонзал в нее свой закаменевший член. Искусанные губы бессвязно бормотали благодарные слова. Бурный оргазм потряс наши тела, охваченные безудержным порывом. Это была не женщина, а сказка. Такую трудно было удовлетворить за один раз. Поэтому я, все-таки добившись обещанного кофе, остался у нее ночевать.
После кофе с изрядной дозой коньяка мы продолжили, начатое на
полу, восхождение на Голгофу. Широкая двуспальная кровать выдержала, как минимум, трех кратное извержение бушевавших внутри наших тел страстей. Танюша владела всеми приемами сексуального удовлетворения. Мой член, едва помещавшийся у нее во рту, нашел себе приют и в тесной пещерке анального отверстия. В последний раз я кончил, извергнув мутные потоки своего семени в ее ненасытный похотливый ротик. Мог ли я мечтать о таком еще неделю назад?
В шесть часов утра она разбудила меня, пройдясь ласковым языком по всему моему телу. Хотя силы и были на исходе, я все же еще дважды довел ее до оргазма. Видя перед собой ее очаровательное, совершенной формы тело, я испытал подъем жизненных сил, боясь, чтобы эта красота не исчезла с восходом скупого февральского солнца. Он проводила меня до двери, уже не стесняясь своей наготы, и последний раз в это утро прижалась ко мне своими пухлыми покрасневшими губами.
— Я надеюсь, все останется между нами? — спросила она, хотя заранее знала ответ.
Мне не хотелось терять хорошего товарища в лице ее мужа, но ее потерять я тоже теперь не хотел.
Через пару дней, когда Коля добросовестно нес службу в под земном бункере, мы встретились снова и с тех пор, примерно два раза в неделю, я ночевал у Танюши. Каждая встреча приносил все более острое и чувственно наслаждение. Мы оба с нетерпением ждали очередного соития наших тел. И каждый раз, ища разнообразия, мы предавались изощренным ласкам. Я знал каждую родинку на ее совершенно теле, каждый его изгиб и даже начал ревновать к собственном мужу. Наши с ним отношения по прежнему оставались дружескими и казалось он Ничего не замечал, хотя мы с Таней порой вели себя не очень осмотрительно.
Наступило лето и Смирновы уехали в отпуск. На какое-то время я остался в одиночестве.
В семи километрах от нашего городка, в ложбинке между двумя холмами притаилось небольшое озерцо, куда ездили отдыхать многие офицеры. Его берег был покрыт густым кустарником и редкими в этих краях березками. Это был своего рода оазис в раскинувшихся вокруг степях. Я тоже был там пару раз и мне понравилось.
Как-то в выходной мы отправились туда небольшой компанией, среди которой был и Костя со своей Юлей. В последнее время она как-то странно посматривала на меня и я даже начал подозревать, что Танюша проболталась ей о наших отношениях. После обычных возлияний, мы собрались зажарить шашлычок и отправились в посадку за дровами. Неожиданно я оказался рядом с Юлей, которая пыталась вытащить из-под упавшей березы толстую сухую ветку.
— Помоги, — обратилась она, завидев меня.
Нагнувшись к земле она представляла собой довольно пикантную картину. Малюсенький треугольничек ее плавок не закрывал, а наоборот, лишь подчеркивал округлые формы.
