только раз он ошибся в своем разочаровании.
С одной точки зрения — мне близки и понятны эти ощущения, которые приходят чуть ли не после каждой сессии.
«Мы напротив друг друга. Его темные, почти черные глаза, выдают в нем сильную личность. Мы говорим об ограничениях — насколько я могу или не могу их учесть. Но это второстепенно. Вначале борьба взглядов. Он, привыкший быть хозяином положения, пытается взять надо мной верх. Я не даю сделать этого и выдерживаю взгляд. Теперь я пытаюсь найти в его глазах слабину. Кажется, это нереально. Не узнаю свой голос — вкрадчивый, низкий, словно гипнотизирующий... Вижу, оно промелькнуло. Так и есть. Вот его слабое место... Это насмешка. Одно насмешливое замечание, попадающее в цель. Его попытка отвести взгляд. И вот его глаза, темные глаза смотрят на меня... уже не такие доминантные. Беру его за галстук и произношу фразу... Но главное не эта фраза, главное — это сила в голосе, сила не мужчины, а женщины, которая подчиняет, провоцируя соблазнением. Это было начало. Это было начало, которое завело меня особенно. Кажется, это похоже на борьбу в одной весовой категории, где 99% успеха зависит от этого момента. В процессе сессии я реально ощущала... что-то. И что же?
— Госпожа, я люблю вас... я боготворю вас... нет ли у вас подружки, которую вы заставите смотреть на мое унижение?
И вот, после этого примитивного пожелания, я потеряла всякий интерес к происходящему. Настолько, что пришлось выгнать его, поскольку он перестал вызывать интерес. Разочарование. Мне нужно ощущение, что он моя собственность, абсолютная собственность, пусть на один час, пусть он мне никто и звать никак, и как мужчина (может быть) неинтересен.
А с другой стороны... Вот представила себя на ее месте. Вот сижу, воплощение сексуальной элегантности. Чувствую всем телом жаркие взгляды мужчин. Становлюсь пантерой, хищницей, femme fatale, соблазняя своих жертв. Вернее одного, который не сводит взгляд, но так нерешителен, оттягивая знакомство. Черт возьми, еще пару минут и я напьюсь. Нагло напьюсь в гордом одиночестве.
Танцуем... Поздно, голубчик. Мне уже хорошо самой с собой. Если смотреть на вещи здраво, какая разница, ты или кто-то другой? Не является ли фатальность роковой женщины просто наживкой на самцов? Я знаю наперед все, что произойдет. Так зачем играть комедь? Сейчас ты боготворишь меня, а после секса я стану просто самкой для тебя, как и ты для меня самцом. Поэтому мне плевать, вульгарна ли я сейчас и разит ли от меня алкоголем. Ты и сам смотришь как похотливый самец, и я знаю, что скрывается за всеми этими обожаниями. Может, именно это проклятое зелье заставляет меня поверить в свой мираж и самообман».
«Дело в том, что по жизни я столкнулся с двумя полярностями, я бы их так назвал: одна реальная Госпожа получала удовольствие только от сексуальной доминации, секс был главным атрибутом, в нём она мучила, унижала, порола и т. д. рабов, но всё сводилось к получению многократных острых тематических оргазмов и её и рабами. В быту ей доминация была без надобности — мягкая, даже застенчивая дама, но только идёт дело к половому возбуждению — держитесь нижние! И второй реал — Госпожа, у которой секс, вообще практически отсутствовал, она жаждала бытового, публичного, личностного унижения, боли страданий рабов, а оргазмом, сексом почти не интересовалась. Чисто бытовой садизм женщины, нужен рабу оргазм — подрочишь дома, а уж здесь я понаслаждаюсь, полюбуюсь твоими муками, воплями, болью, слезами. Вот такие два подхода, я даже не знаю толком, можно ли это назвать Фемдомом или нет».
Ну а это-то как там? Нет, просто невозможно было так жить! Истратить на это свою единственную жизнь. Обречь на понурую судьбу, которую будешь проклинать на старости лет. Гинекологи, таблетки, микстуры, психотерапия, аборты, суррогатное материнство, кесарево сечение, трахома, гангрена, сифилис,
