единственным свидетелем разврата...
— Себя ненавижу, как с мужем развелась, у меня по-настоящему ни с кем не было, а так — впервые. Одно скажу, спасибо тебе, теперь и умирать не страшно.
— Тебе, Таня, рано умирать, живи, люби, наслаждайся жизнью, — первый раз назвал я её просто по имени.
Она заплакала и уткнулась мне в плечо. Отпив уже холодный кофе, я не спеша делал то, что доставляло нам обоим удовлетворение. Проректор по воспитательной работе в перерывах сообщала, что сходит с ума. Потом, рыдая, просила:
— Ещё! Ещё!
Я как честный человек к Виолете больше не вернулся. К Татьяне Ильиничне же заглядывал раз шесть, на «огонёк».
И всегда удовлетворёно для себя отмечал: молодость превращается в зрелость, а красота, забальзамированная французскими духами, переходит в «особое состояние», как наркотик, — вечно искушая соблазном.
В разносе
Я, словно маховик, который раскачали, не мог остановиться и продолжал пополнять «коллекцию». Новые приключения липли ко мне, как глина. Просыпаясь утром, боялся открывать глаза, пугала мысль, где я и с кем. Очень радовался, если просыпался дома и кто-то заботливой рукой на кухне готовил завтрак, пытаясь навести в доме порядок. Хозяйки, как правило, не задерживались больше чем на два дня. В роли главы семейства я себя в то время даже в самом правильном сне не мог представить.
Девушки это понимали и исчезали из моей жизни. Однако случалось и такое, что даже искушённого в сексуальных баталиях бойца выбивало из привычной колеи, оставляя глубокий след в памяти.
Чемоданов на компьютере составил целый список респектабельных невест в возрасте, которых мы окрестили «вдовушки». Коля как опытный психолог просчитал ситуацию. Дамы этой категории были не первой свежести, порой очень некрасивые, но все как одна имели свою жилплощадь и думали, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, во всяком случае — первоначальная тропинка. Однажды мы с Чемодановым пришли к очередной «вдовушке», где стол ломился от деликатесов. Я был в роли жениха. Невеста оказалась давней знакомой Николай Николаевича, работала она главным бухгалтером в банке и давно подыскивала себе подходящего мужа.
Чемоданов заранее предупредил: «Банкирша не фонтан, но ради дела будет полезно, если ты до утра там задержишься».
Там было всё: квартира после евроремонта, машина, золото, намёки сделать мою жизнь похожей на сказку и стол с мыслимыми и немыслимыми закусками. Не было лишь одного — хоть маленького намёка на красоту. За толстыми линзами в золоченой оправе на меня взирали раскосые глаза, на красном лице верхняя губа была покрыта щёточкой усов и дёргалась в такт с пульсирующим сердцем. Мощные ноги были расставлены в боевую позицию. Николай Николаевич сразу набросился на закуски, он мог себе это позволить, ведь Коля ничем не рисковал! Уже изрядно влив конька, Чемоданов начал издеваться:
— Смотри, Людмила, какого тебе жениха привёл, с тебя льготный кредит. А на свадьбу позовёте?
Но «вдовушка» уже перестала соображать и смотрела на меня как зомби, большое лицо покрылось капельками пота, в нескольких местах размазав тушь. Я понял, надо быстрее уходить, пока мышеловка не захлопнулась. Сославшись на головную боль, я пулей вылетел на улицу, вскочил в машину и рванул с места. Опьянённый свободой, два часа без цели мотался по новостройкам ночного города и не заметил, как кончился бензин. Машина остановилась около какой-то девятиэтажки. Куда идти? Телефона поблизости нет, таксисты вряд ли здесь без вызова появляются. Вдруг в сумерках я увидел силуэт девушки, она сидела на лавочке и курила сигарету.
Это шанс, возможно у неё дома есть телефон, и она сможет помочь. На мои шутки и заигрывание девушка не обратила внимание.
— Если хочешь позвонить, пошли, дома есть телефон. Ты можешь вызвать такси, а то не успеешь. Ишь, как на
