ненавистную голову. Покачнувшись как в замедленной съемке он начал заваливаться на пол, из мелких порезов струились тоненькие струйки крови. Подойдя ближе я увидела что он дышит, но, по-видимому, в глубоком обмороке. Перевернув журнальный столик я с трудом втащила его не слишком то рослое тело между ножками столика и, прикрутив его конечности к каждой ножки веревкой, которую я срезала с балкона. И только потом я взяла номер телефона и позвонила своей подружке, вкратце рассказав, что произошло.
— Не подходи к нему близко. Я сейчас приеду, — сказала она.
Усевшись на кресло после контрастного душа, завернувшись в любимый халат, я курила сигарету и, прихлебывая ароматный чай, ждала, когда же он придёт в себя.
Минут через пятнадцать раздался звонок в дверь. Моя подружка вошла и деловой походкой прошла сразу в комнату. Посмотрев на распятого парня. Одобрительно поцокала языком.
— Ментам не звонила? — спросила она.
Я отрицательно покачала головой.
— Прекрасно, — сказала, она, — сейчас мы его раз и навсегда отучим насильничать, — подойдя к нему.
Она ткнула его носком своих острых туфелек между рёбер и полила ему на голову остатки минералки стоящей на столе. Он зашевелился.
— Из чего он тебе кляп делал, — спросила она и, недослушав, сказала, — у меня есть идея получше.
Недолго думая, она стянула с себя трусики и затолкала их не совсем ещё пришедшему в себя насильнику в рот. Он с ужасом смотрел как я понявшая идею подружки, достаю из шифоньера тонкий кожаный плетённый ремешок.
— Начинай ты, — сказала моя подружка.
И я сначала неуверенно, а потом всё больше и больше входя во вкус начала покрывать его тело, короткими жалящими ударами. Привязан, он был качественно и поэтому даже увернуться от ударов не мог. Его тело покрывалось рубцами, а я всё не могла остановится. Наконец заскучавшая подружка, предложила мне идею перевязать его член и яйца резинкой и трахнуть его, но у меня не было желания ещё раз чувствовать его член в себе и я отказалась. Тогда подружка сказала, что сделает это сама, а меня он пускай вылизывает. Так долго сколько, она его будет трахать, я неохотно согласилась. И она стала перетягивать его член и мошонку тонкой резинкой. Член побагровел и налился кровью. Моя подружка, недолго думая, освободилась от остатков одежды и буквально запрыгнула на его член и стала насаживать его на себя.
— Возьми его за волосы и сядь на лицо будет дёргаться бей со всей силы.
Выдернув трусики я впечатала свою истерзанную промежность в его губы. К моему удивлению я почувствовала как его шершавый горячий язык всё быстрее и быстрее начал вылизывать меня и входить каждый раз всё глубже проникая по очереди то в анус, то во влагалище. Подружка совсем усердием занималась его членом. Лоб насильника покрылся испариной, терпеть видимо сил уже не было. Я повернулась лицом к моей подружке и наблюдала, как она раз за разом получает оргазм, прикрыв глаза и откинув голову. Почувствовав приближения своего оргазма я начала двигать своей попкой пытаясь получить уставший уже язык как можно глубже и, наконец, со стоном удовлетворения я сползла с его лица.
Подружка моя встала с его члена, но, продолжая мучить его руками. Его тело вздрагивало член посинел и подружка перерезала резинку. Сперма толчками вплёскивалась ему на живот. С лёгкими всхлипыванием он прикрыл глаза.
— У него ещё непорченая спина, только развязывай осторожно.
Перевязав его таким образом, что он оказался на коленях выставив вздрагивающий зад. На спину и зад снова посыпался град ударов. В то время как я его порола, моя подружка подставила ему свою промежность, сев перед его лицом широко расставив ноги. Наказание продолжались почти до рассвета. Теперь он был покрыт нашими соками; спина, ноги, ягодицы, грудь были покрыты рубцами. Член больше не был
