ажурней, и ее прелести стали еще отчетливей. Я потряс головой и убрал пустую бутылку со стола.
— Что-то мало, — констатировала Ольга, ставя на стол тарелку. — Надо бы добавить.
— А? — удивился я. — Добавить?
— Ага, — подтвердила Ольга и посмотрела на Светку. — Ты как?
— Нормально, еще хочу, — подтвердила Светка и скорчила физиономию, от которой мы легли от смеха.
— Ладно, пойду, принесу, — согласился я и пошел в комнату.
Пошуршав в комнате с принесенной свечкой, достал коньяк. Возвращаясь, по пути зашел в ванную, помыть руки, так как вляпался в какой-то крем или что там еще, пока искал бутылку. Ольга любила бросать открытые кремницы, тюбики и так далее. Хобби это называется. Ванная в свете свечи была таинственна. Полусумрак, сквозь который проступало развешанное женское и мужское белье, окружал меня, завораживая своей полутемной неразгаданностью. Пристроив свечу, я стал мыть руки. Повернув голову в поисках полотенца, увидел прямо перед носом лифчик, который неожиданно пахнул каким-то ароматом, от которого у меня закружилось в голове. Присмотревшись, я понял, что эта часть интимного туалета Светки. Тут же рядом висели и ее трусики, такие же аппетитные и нежные. И тут мне так захотелось снять ЭТО с нее, почувствовать, как трепещет тело под моими руками, освобождаясь от мнимой защиты белья. Опешив, я сел на край ванны и вытер внезапно выступивший пот. Федор активно стучал, стараясь вырваться, но я сделал глубокий вдох, успокаивая его. НО вместе с воздухом я втянул в себя этот аромат, от которого у меня еще больше закружилось, а Федор активней зашевелился.
«Что за чертовщина!» — подумал я про себя и плеснул в лицо холодной водой.
Досталось также и Федору, после чего он стал утихать и успокаиваться. Когда я явился в кухню, холодильник вздрогнул и заурчал. В ванной вспыхнул свет, замигали нули в часах.
— Свет дали, — обрадовались девчонки, — можем и музыку послушать. А вот свет зажигать не надо.
Ольга сбегала в комнату и притащила магнитолу. Поставив ее на кухонный разделочный столик, она включила свой любимый компакт — Франк Синатра. Я знал, что сестрички питали страсть к этому певцу далекой и ненужной мне Америки, и поэтому я купил в подарок и той и другой комплект компактов с концертными записями Франка. Под песню «Незнакомец в ночи» мы раскупорили бутылку и хлопнули еще по одной. Певец неназойливо пел о своих чувствах и какой-то там невыраженной тоске, мы же весело болтали, все больше скатываясь к опасной черте, после которой темы разговоров становились все более двухсмыслеными, почти на грани. Перейдя через которую, события развивались по двум направлениям — либо в койку, либо в философские беседы. Так и произошло. Наливая очередную порцию, я неудачно сел и прищемил себе полудремлющего Федора тканью шорт. Пискнув, я поправил шорты, а сестры прыснули.
— Чего смешного? — поинтересовался я. — Чего ржем?
— А ты не знаешь? — деланно удивилась Ольга. — Вот как вы устроены.
— Это кто вы? — поинтересовался я, наперед уже зная ответ.
— Мужчины, — ответила Светка, — вообще, мужчины такие создания...
— Какие такие? — расправил я плечи.
Такие псевдоспоры возникали частенько, но как всегда всё оканчивались бурным сексом, в котором мы, по очереди, одерживали полную победу. На улице постепенно утихало. Температура снизилась, и не было того изнуряющего жара, вытапливающего из тебя липкий и тянучий пот. На кухне также стало приятно прохладно, и я выключил вентилятор.
— Да вот такие, болтается что-то такое, — протянула Ольга и выпила полную рюмку, — так недолго и того... прищемить.
— Ага, — поддержала ее сестра, — и еще вы очень гордитесь своими... — тут она замялась.
Ольга закончила за нее:
— ...
