для переодевания и спускал там, а, иногда, под деревьями. Но несколько раз я со своим полотенцем снова лежал рядом с ней, и моя сперма выплёскивалась там. Однажды я даже попытался проследить за ней после бассейна, но не смог на своём велосипеде догнать её мопеда.
Однажды в Августе я снова лежал в нескольких метрах от неё с колотящимся сердцем и стоящим хуем. Левая рука снова легла на мошонку, для контроля я оглядывался налево, чтобы всё было в порядке.
Нет, этого не может быть!!! Мой насос тотчас поник, я торопливо засунул его в плавки и натянул полотенце на живот. Габи сидела прямо подле меня и с ужасом пристально смотрела на меня. Она снова была одета, а её голая грудь была прикрыта тёмно-синей блузкой. У меня остановилось дыхание, сердце дико колотилось, и больше всего мне хотелось провалиться сквозь землю. Она только покачала головой и сказала, что ещё никогда не видела такого свинства, что я здесь, в открытом бассейне, докучаю гостям, это невозможно и, и, и. Я стал красным, как рак, от стыда больше всего хотелось провалиться под землю. Определённо, она расскажет обо мне смотрителю бассейна. Я получу домашний запрет, и, возможно, ещё штраф за открытое оскорбление нравственных чувств. И вообще, всё это до того неприятно.
Я спросил, что она теперь от меня хочет. Может быть, мне пойти с ней к смотрителю бассейна?
— Только, пожалуйста, не устраивайте здесь представления. Мне и это уже невыносимо.
Она немного подумала, и потом сказала, какое-то же справедливое наказание я должен получить за такую бесцеремонную выходку.
— Пойдём со мной, — сказала она, подтянула свои белые узкие шорты и потянула меня за руку.
Я надел джинсы и рубашку, и пошёл за ней. Что сейчас будет, спрашивал я себя. Мы вышли из бассейна. На этот раз у неё была машина, а не мопед. Она приказала мне сесть в машину.
«Что она собирается со мной сделать», — спрашивал я себя и не находил ответа.
Немного проехав, мы прибыли к её дому и вошли во внутрь.
— Не бойся, — сказала она, — мой муж в командировке, а дети ушли в школу, у них ещё спортивные занятия. Нам никто не помешает.
Потом она провела меня на кухню. У меня прерывалось дыхание, я начал понимать, какого такого штрафа она хотела. Медленно возвращались к жизни мои половые органы, и я почувствовал новый прилив крови.
— Нет никакой радости, наводить в доме чистоту одной, — сказала она, давая мне в руку тряпку для уборки пыли.
Потом расстегнула пуговицы на моих джинсах и сняла с меня брюки, при этом её тугие груди, как бы случайно, прикоснулись к моему животу и проскользнули над моими яйцами. Я почувствовал, что её соски затвердели, видел, как они совсем чётко проступают через блузку. Под ней больше ничего не было. После чего она сняла с меня рубашку, заставила вытирать пыль, а сама растянулась на диване, наблюдая за мной. В моих плавках снова начала вырастать большая шишка.
Я вытирал и вытирал пыль и видел, что Габи медленно направляет свою руку на свои узенькие шорты. Теперь я заметил, как под ними вырисовываются бикини. Она просунула руку под всеми брючками, и начала медленно гладить себя поверх трусиков. Она тихо застонала. Моя шишка вырастала всё больше, и я повёл руку по направлению к хую.
— Стоп, — сказала она. — Ещё не оплачен штраф.
Я снова взял тряпку и вытирал пыль на шкафу. Её стоны становились громче. Она немного приспустила шорты, и её рука уже была под трусиками. Она наблюдала за мной, как я с огромной штуковиной в плавках вытираю пыль с телевизора. Видимо ей нравилось, как я у неё служу. Левой рукой она приподняла блузку. Я снова мог видеть её упругие груди с твёрдыми сосками в виде антенн, и как она их массировала той же рукой. Её стоны постепенно превратились в радостный крик. Тогда она схватилась за комод, стоящий рядом с диваном, выдвинула ящик и достала огромный вибратор. Села прямо и
