вместе с иногородними братьями, приходи, там я тебе всё объясню.
Ужин состоял практически из одного риса, но мистер его собственноручно благословлял. В конце молитвы он вдруг уставился на меня и прорычал:
— Мъуслээм! Ты калошъи палэн, обрытыс к ЫСТЫНААА и будъэшш спасээнн!!!
При этом похлопал себя по груди. Это было похоже на Тугарина змея из мультика.
«Я Тугарин Змей, слыхали про такого?!»
А я ощутил себя (да простят меня славянские эстеты) Алёшей Поповичем. Все окружавшие нас «братья» с завистью оглядели Андрея.
«Гостиница» оказалась общагой для спортсменов, в которой я неоднократно ночевал и снимал девчонок, ну и с парнишками тоже, был грешок, баловался. Братья и сёстры спали в отдельных блоках. В комнате стояло 30 коек, Андрей забил для меня соседнюю с собой. Перед сном, все восхищались жизненным путём мистера и говорили, как они теперь счастливы. В комнаты зашёл старик и спросил, нет ли свободного места. Мест не было, и старик почти закрыл дверь, но вдруг Андрей обернулся ко мне и спросил:
— Исо, ты не против, если мы поспим одну ночь на одной койке?
Был ли я против? Скукота этой компании меня достала, курить нельзя, про баб — нельзя, про соревнования, про футбол — нельзя, и уйти — тоже нельзя! Я сто раз пожалел, что позволил себя заманить сюда, но, теперь предвкушая близость с парнем, чьё лицо излучало разноцветные лучики, я ни о чём не жалел.
— Нет, я не против.
— Заходите к нам брат, я уступлю вам своё место!
Народ снова позавидовал жертвенному поступку моего друга, ещё бы, провести ночь на одной койке с «мирским», что может быть неприятнее и жертвеннее! Вскоре свет потушили, и Андрей нырнул ко мне под простынь. Да, я забыл описать, как мы раздевались. Мужики быстро и стыдливо стянули рубашки, брюки и по-настоящему хорошие фигуры оказалась у нас с Андреем, в трусах Андрея виднелся немаленький бугор. Грудь покрыта волосами. Он не уступал мне в ширине плеч, был выше и возможно сильнее. Я заметил, что он оценивающе глянул мне в мои плавки. Окружающие как бы, между прочим, заметили, что спорт — это суета, и уложили свои скелеты и животики в постели. В моих трусах пылал настоящий вулкан, а Андрей с невинным видом прижался ко мне, поцеловал в щёку и прошептал:
— Мы будем братьями, я всегда мечтал о таком брате, как ты, Исо.
— Угу, — ответил я.
И взмолился Аллаху, чтобы мой конец не разрядился прямо сейчас в простынь, опозорив меня перед этим парнем. Вторая молитва была, что бы Андрей действительно стал моим братом, но так, как понимал это Александр Великий, а не так как Жук Понь и, что бы без этих остальных «братьев». Аллах услышал мою молитву, Андрей повернулся ко мне спиной (доверчивость 2-х летнего ребёнка) и его ягодицы вплотную соприкоснулись с головкой моего члена. Под простынею мой кутак, потерял остатки мусульманской сдержанности, нагло вылез из плавок, и теперь мусульманская головка налилась, пульсировала и зудела от томления. От задницы Андрея конец моего пениса отделяла только тонкая ткань Андрейских трусиков. Он просто не мог не почувствовать горячий клинок между своих половинок, но между тем начал вроде бы засыпать.
Мой член почувствовал близость дырочки, которую Аллах дал мужчине, чтобы другой, более удачливый мужчина мог овладеть им и испытать запретное наслаждение. Мой кутак почувствовал это мужское влагалище, предназначенное для сношения с другим самцом (только в исключительных случаях разумеется, поскольку если захаживать слишком часто в райский сад, он превратится в обычный огород). Так вот, кутак почуяв цель, начал шевелиться и биться, он был горяч и обильно смазан соком моего вожделения к этому чудесному парню, к его дырочке, которую мой Буцефаллос мечтал превратить в своё стойбище. Кутак жил своей независимой ... жизнью, ему было плевать на то, что он мусульманский кутак. Андрей не
