осторожно вводить наконечник в анальное отверстие. Девушка застонала.
— Тебе больно?
— Нет, нет. Пожалуйста, делайте дальше! Пожалуйста.
Когда наконечник погрузился полностью, я стал медленно сжимать грушу. Сначала она не поддавалась. Потом Наташа ойкнула и я почувствовал, что вода потекла внутрь. Девушка издала сладостный стон и вцепилась ручонками в подушку. Вскоре груша была пуста и я вытащил наконечник.
— Сережа, я хочу еще! Ну, пожалуйста! Ну прошу тебя!
Когда мы с Наташей перешли на «ты» я и не заметил. Да это уже не было важно. Я снова и снова наполнял клизму. Стоны моей соседки становились все громче. Не знаю, после какой по счету клизмы Наташа вдруг вскочила и, бросив мне «подожди», убежала в уборную.
Как и в прошлый раз ждать пришлось долго — Наташа принимала душ не менее получаса. Однако же на этот раз она вышла из ванной с одним только полотенцем на бедрах.
— Спасибо! Ты все замечательно делаешь, — поблагодарила она меня и, привстав на цыпочки, чмокнула в щеку.
— Не стоит, — буркнул я в ответ, так и не решив до конца, какую роль мне играть со своей соседкой.
— Мне было хорошо. А тебе?
— Наверное тоже, — неуверенно ответил я.
Наташа заметно заволновалась.
— Тебе было противно? Я обидела тебя своими дурацкими просьбами?
— Нет, что ты, девочка! Я рад, что сумел доставить тебе удовольствие, — горячо запротестовал я.
— А ты можешь выполнить еще одну мою просьбу?
— Какую, Наташа?
— А ты пообещай, что не откажешь мне, — девушка обняла меня за плечи и прикоснулась к моей щеке полураскрытым ртом. Я почувствовал ее прерывистое дыхание.
— Ну, пообещать я этого не могу.
— Хорошо. Пообещай, что не рассердишься на меня.
— Обещаю, — сказал я без особой, впрочем, уверенности.
— Я хочу теперь поставить клизму тебе.
— Зачем, Наташа? Что за ерунда? Что тебе взбрело в голову?
— Я хочу, Сережа, — она не отнимала своих губ от моего уха и говорила еле слышно. Дыхание ее сбилось. Я почувствовал, что девушка дрожит всем телом. — Я прошу тебя, я прошу.
Не зная, что делать, я обнял ее за плечи и стал поглаживать по волосам. Наташа молчала, уткнувшись мне в плечо. Постепенно, моя рука помимо воли стала спускаться ниже. Наташа снова задрожала и крепко обняла меня.
— Да? Скажи, да? Ты согласен? — теперь она дрожала настолько, что губы почти не слушались ее.
— Но. Наташа. Я не знаю. Это так странно!
— Не бойся, милый! Мы все сделаем так, как ты скажешь! Ты только разреши мне. Я буду очень осторожной и ласковой!
Не дожидаясь моего ответа, Наташа взяла меня за руку и повела в спальню. Я был уже не в силах сопротивляться. Опасаясь, что я передумаю, Наташа стала быстро расстегивать пуговицы на моей рубашке. Затем присела и так же быстро рассправилась с брюками. Я не успел опомниться, как стоял перед ней в одних трусах. Наташа подтолкнула меня к краю кровати и почти насильно усадила.
— Подожди меня милый, я принесу еще воды. Ты ведь дождешься меня? — Наташа подхватила банку и выпорхнула из спальни.
Я чувствовал себя отвратительно но понимал, что обратного пути уже нет. Я не смогу обидеть Наташу отказом — все слишком далеко зашло. С кухни доносился шум льющейся воды. Через пару минут Наташа вернулась счастливая, сияющая улыбкой и с полной банкой воды. Присев рядом с кроватью на корточки, она погладила меня по колену, заглянула в глаза и спросила: «Сережа, как ты хочешь: на боку или на четвереньках?»
Я замялся но Наташа уже укладывала меня за плечи на постель.
— Наверное тебе в первый раз будет удобнее на бочку. Поворачивайся ко мне, ну пожалуйста.
Я почувствовал, как она стягивает с меня трусы. Потом по комнате разнесся резкий запах вазелина. Прохладная рука легла на мои ягодицы и
