себе сил продолжить.
— Теть Лен, вам ведь уже все равно, правда? А мне очень охота попробовать, ну это, вы только мамке моей потом ничего не рассказывайте, — тараторил Лешка, в то время как его руки гуляли по моему телу. «Какую чушь он порет!» — думалось мне. Я была полностью опустошена морально и никак не реагировала на его прикосновения к моему телу, а он старался во всю: теребил соски, лазил ко мне в промежность, раздеваясь на ходу. Наконец, ему это надоело, и он попросил дрожащим голосом:
— Теть Лен, раздвиньте ноги, а то мне не удобно.
За что мне было это наказание! Выслушивать такое от сына моей подруги, которого я помнила с младенчества, а теперь он кряхтя пытался засунуть мне свой «черенок», задавая окружающим пацанам дурацкие вопросы, типа «а чего она задницей не виляет?»
— Погоди, сначала вставь ей как следует, а потом она протащится, — цинично и со знанием дела заявил Кирпич.
Тут Лешка окончательно вошел в раж и, приподняв меня за ягодицы, засадил свое «орудие», так глубоко, как только мог в свои двенадцать лет.
— На! Получай, шлюха! — завопил он кончая. Такое его наглое поведение было неожиданно для всех, даже для Кирпича, который прикрикнул на Лешку:
— Ты чо, охренел? А ну давай слазь с нее, хорош тут выступать!
И Лешка ретировался, подтягивая штаны. Но кто следующий?
— Ну чо, будешь свою мамашу пялить? — с леденящим равнодушием в голосе спросил у Андрея Кирпич.
О, нет!!! Я даже не могла подумать о том, что он может согласиться на такое, поэтому, когда Андрей навис надо мной, я зажмурилась и залепетала:
— Нет, нам нельзя.
— Со всеми можно, а со мной нельзя? — спросил он цинично.
Тут я широко открыла глаза и увидела его лицо.
— Андрюша, сынок.
— Ну давай мам, тебе же нравится.
И тут мы слились с ним в долгом поцелуе...
Я не помню когда и кто развязал мне руки, но когда мы устав от объятий друг друга валялись голышом на траве, вокруг уже не было ни Кирпича, ни Батона, только голый Лешка со стоячим членом.
— Давай, становись на четвереньки, я тебя сзади жарить буду! — заявил он, похлопав меня по бедру, а потом добавил — Ленка-Пенка.
Да, теперь я была их игрушкой, «Ленкой», которую всегда можно трахнуть после школы, перед тем как начать делать уроки.
