Еду в Никуда из Ниоткуда...
Вместо вёрст — просроченные дни...
Я устал от голубого блуда,
и душа тоскует по любви.
Притомились кони мои — стали.
Впереди — пылающий закат.
Оглянулся — путь мой заметает
рыжий клоун — желтый листопад...
За плечами — города и годы...
Встречи... Расставанья... Имена...
Лица... Перекрёстки... Повороты...
За плечами — первая весна...
... южный городок провинциальный...
майский дождь, шумящий за окном...
школьный друг мой —
белобрысый парень...
анус, полыхающий огнём...
кровь на пальцах... запах вазелина...
нежный голос: «Девочка моя...»
улыбаюсь я невозмутимо,
ничего в ответ не говоря...
девочка?... какая глупость, боже!..
мы взасос целуемся... и он
свою целку подставляет тоже, —
я ловлю губами его стон...
руки, обнимающие страстно...
губы, обжигающие вновь...
тихий шепот:
«Кто мы? Педерасты?»
первая — безумная! — любовь...
майский дождь
по листьям барабанит... —
«Жизнь моя!
Иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне...» —
смутное — далёкое! — томленье...
мокрые предутренние сны...
жаркие — с рукой! — совокупленья...
буйство вдруг нахлынувшей весны —
первый опыт...
города и годы...
сердцу дорогие имена...
липкие ухмылки гомофобов... —
за плечами — время и страна...
И... на рубеже тысячелетий,
вспоминая самый первый раз,
я — другой, уже сорокалетний,
всё вкусивший, как Екклесиаст, —
ни о чём не плачу, ни жалею...
И не нужно мне судьбы иной!
Отдышусь. Хандру преодолею.
И опять — весь мир передо мной!
Кто сказал, что я из Ниоткуда?
Кто решил, что еду в Никуда?
Жизнь — любовь: любил, люблю и буду
впредь любить! — не худшая судьба!
27. Х. 1999
