отказался её (бутылку) принимать. — Потом поблагодаришь. Еще пей. — Но я больше не хочу! — попыталась возразить. — Пей, я тебе сказал, — мужчина был непреклонен.Я поняла, что пререкаться бесполезно, и сделала несколько вынужденных глотков. — Еще! — велел ... Марсель. — Я больше не могу... , — жалобно проговорила я. — Не можешь — научим, не хочешь — заставим, — отчеканил он фразу, уже слышанную мной фразу в исполнении Арслана.Пришлось пить еще, пока меня не стало мутить. — Хорошо, — «мучитель» наконец-то отобрал у меня бутылку и отставил в сторону, — рот!Я покорно распахнула губы, понимая, что Марсель возобновит свои садистские штучки, и добудет из моих недр минеральную воду.Ожидания меня не обманули, заставив повторно пройти через унизительные испытания. Я бесконечно отпихивалась от «Аполлона», выплескивая выпитое наружу, и все это было настолько мучительно, что время казалось вечностью. Однако, как известно, «ничто не вечно под Луной». Вот, и в моем случае поговорка сработала. Марсель отпустил меня, и снова принялся купать. Это было безумно приятно, и я тут же позабыла, что всего минуту назад негодовала, и ненавидела его. Тем не менее, еще через минуту он сделал все для того, чтобы во мне проснулись те же самые эмоции и чувства.Он снова направился к двери, но не вышел, а только выглянул наружу. — Альбина! Аня! Идите сюда! — донесся до меня его голос.В ванную тут же вплыли две давешние крали и, без лишних разговоров, стали раздеваться. Они, в отличие от меня, определенно знали, что сейчас будет происходить. Впрочем, и я очень скоро узнала.Без одежды «стервы» разительно отличались друг от друга. Татарка Альбина была стройнее и привлекательнее, как по мне, хотя грудью, например, похвастаться не могла. Про таких обычно говорят: «Доска — два соска». Зато пропорция бедер, талии и длины ног была близка к идеалу. А вот русскую Аню природа грудью не обделила, одарив полным третьим размером значительной упругости. По другим же параметром ей повезло меньше, чем подруге. Пара ненужных килограммов, не особо соблазнительные ножки и предательский целлюлит на заднице — все это нивелировало превосходство её грудей.Нужно отметить одну интересную деталь, объединявшую девочек. У обеих были набиты небольшие татуировки, изображавшие злобного кролика с окровавленным ножом в правой лапке (у Альбины на правом предплечье, у Ани — на правом плече). Татушки были цветные, и очень качественные. Оставалось непонятным, зачем они (девочки) сделали совершенно одинаковые татуировки.Как и прежде, не обращая на меня внимания, девки, блистая бритыми лобками, неспешно забрались ко мне в ванну, и уселись на её край. До меня вновь донеслось приглашение Марселя, адресованное уже остальным присутствующим: — Господа, все готово! Церемонию посвящения объявляю открытой!В комнату тут же стали входить мужчины, виденные мной у камина. Среди них оказался и Арслан, со вчерашней камерой. Я уже подозревала, что сейчас произойдет, догадавшись, что вовсе не с похмелья «стервы» минеральную воду глушили.Через несколько минут мои предположения материализовались, и я окончательно потеряла к себе уважение. Несложно собрать факты в кучу, чтобы понять, что сучки-подружки, по команде все того же Марселя, на глазах всех присутствующих, раскорячились надо мной, и прицельными струями остро пахнущей мочи, стали поливать меня с головы до ног. Я была окончательно раздавлена этой выходкой нового «кумира». Меня просто растоптали и ноги вытерли. Сложно было представить нечто более оскорбительное.Сложно, но не невозможно. Марсель знал, что нужно сделать со мной, дабы опозорить еще больше. Когда девки полностью опорожнились, он вывалил из штанов крупный полувозбужденный член, и велел мне открыть рот. Когда я отказалась это сделать, он выписал мне звонкую оплеуху, и
