Хоть ты в рот выебись, а хуй просцышь с этими бабами. Бывает, на ровном месте засадишь, а бывает — месяц перья топорщишь, а хуй в сраку. А бывает, и то и другое сразу.
Светлана досталась нам в наследство от моего двоюродного брата Витьки. Брат в самом начале перестройки съебал к бундесам, думал, там его в жопу целовать будут. А хуевых программистов нигде в жопу не целуют, работал он официантам, потом с поляками возил какую-то хрень в Калининград, да так удачно, что съябывать пришлось аж в Австралию. Там он купил бар, стал реже нам звонить, потом купил ресторан, потом еще один, звонил еще реже, а щас только с Новым Годом и поздравляет. Так что я догадываюсь, кто теперь у антиподов банкует в ресторанном бизнесе.
А Светка еще перед Калининградом болт забила на съебавшего мужа. Познакомилась с майором, который у нас, в Феодосии, лечил протертую в Генштабе жопу, съездила к нему в гости, да там и осталась. От майора как раз ушла жена — бухал он много, а Светке было похуй — брательник мой бухал не меньше. Так вот, летом они с майором ездили, конечно, к нам, а я, когда в Москве бывал, у них останавливался. Такой вот бартер.
Я еще при Витьке Светлану пару раз за жопу пробовал прихватить, но она меня нахуй посылала — боялась пиздюлей получить. Да и я тоже, признаться. Так я ее и не выеб — ни при Витьке, ни при втором муже — не сильно ее майор одну оставлял.
А в последний мой приезд такая вот хуйня случилась. Майор со своим командиром с какой-то инспекцией ездили, и бухали теперь на шару — поили те, кого они проверяли. Светка на пару дней на дачу собралась, варенье варить, и мне уже возвращаться пора. А билетов хуйма — июль месяц, южное направление. Возьму — не возьму, не знаю, бичевать на вокзале тоже неохота, и попросил я Светку на всякий пожарный ключи в ящике оставить. Вещи собрал — и к двери, и Светка туда же, дверь закрыть. А лето, сарафанчик просвечивает, трусики видимо обозначились — вроде, желтые. И не эта вот веревочка в жопе, а нормальные женские трусики. Ну, и прихватил я ее по старой памяти, перед дверью. Правда, даже под сарафан не залез — выкрутилась. А в последний момент вроде как притихла — или мне показалось? Ну, я на вокзал спешил, не стал пустым делом заниматься, один хуй не даст.
По дороге пива ебнул, приехал за 2 часа, думал — из брони чего обломится, да хуй там. И за час тоже, а за 10 минут до отправления кассирша говорит: «Есть один плацкартный на завтра, на утро. Будете брать или думать?» Хули тут думать, взял. Вещи в камеру хранения сдал и ночевать обратно в Бирюлево поехал. По дороге еще пивка прихватил, чтобы вечер даром не пропадал.
Приехал — ключи на месте, телек работает, все заебись. Я пиво — в морозилку, а сам в ванную. Раздеваюсь — трусы, блядь, воняют, футболка вся в разводах, нужно бы постирать. За тазик — а в тазике Светкины трусики. Те самые, желтые. Чистые, в принципе, не засцанные, но посередине — нехуевое такое мокрое пятно. И свежее еще, видно — недавно уехала. Понюхал — хуй встал, блядь, моментально. Не встал даже, вскочил, как салабон перед прапорщиком. Ладно, думаю, проблема дрочки решена, не придется по телеку порнуху искать. Первый раз, правда, отдрочил тут же, в ванной, потом постирал, а тут и пивко остыло. Лежу себе перед ящиком и жду, пока хуй встанет.
А тут слышу — ключ в двери шебуршит. Бля, думаю, неужто Светка вернулась? Хули ж я дрочил? Или майор?! Выхожу в прихожую, дверь открывается — ни хуя не майор, Светка. Я, говорит, так и подумала, что ты вернешься. Ну, дрочил — не дрочил, все похуй оказалось, сосала она просто невьебенно. И дрюкались мы потом по всей квартире, от спальни до сортира, я 2 раза кончил, а хуй все стоит. Потом Светка в кухню сбегала, возвращается с масленкой. Ни хуя себе, думаю, я сам предложить хотел, да боялся — не даст в жопу. А тут и просить не нужно. Лады, пруха, так пруха. И вдруг —
