членик стоял, словно колышек... солдат Толик, неожиданно наклонившись над Петькиным животом, тронул губами обнаженную алую головку Петькиного члена и, скользя губами вдоль твёрдого валика, медленно вобрал Петькин член себе в рот... губы у «младшего солдата» Толика были влажные, мягкие... и, как показалось Петьке, необыкновенно горячие, — вобрав член полностью, до самого основания, солдат Толик потрогал член, находящийся у него во рту, языком — круговыми движениями поводил языком вокруг головки, и Петька от такого «необыкновенного массажа» невольно сжал попу...
Какое-то время солдат Толик сосал у Петьки член, — двигая головой, «младший солдат» Толик, скользил вдоль члена влажными горячими губами... шорты на Петьке были снова до колен приспущены, и Петька, вздрагивая ногами от удовольствия, поочерёдно смотрел то на стриженый затылок солдата Толика, то на «старшего солдата» Пашу, точнее, на Пашин член, — свой член солдат Паша вытащил из брюк полностью — вместе с яйцами, и член у солдата Паши стоял, как пушка...
— Ну, что, Питюнчик... больно тебе? — «старший солдат» Паша, улыбаясь, положил ладонь Петьке на голову.
— Нет... мне нравится... , — прошептал Петька; он подумал, что Паша сейчас опять начнет наклонять его голову к своему члену... и — он, Петька, не ошибся: «старший солдат» Паша легонько надавил ладонью на Петькин затылок:
— Давай, Питюн... возьми у меня... пососи — помассажируй мне... это тоже прикольно — тебе понравится...
Солдат Паша легонько давил ладонью на затылок, и Петька, подчиняясь ладони «старшего солдата» Паши, медленно наклонился... Член у солдата Паши был большой — длинный и толстый, и солдат Паша держал его, сжимая пальцами у самого основания, в направлении Петькиных губ; обнаженная — залупившаяся — головка члена напоминала большую сочную сливу... Петька открыл рот, и солдат Паша, продолжая давить ладонью Петьке на затылок — подталкивая вниз Петькину голову, одновременно чуть подал бёдра вперед... сочная, похожая на перезрелую сливу головка бархатистой поверхностью коснулась Петькиных губ... и тут же, словно в пещеру, нырнула в широко открытый Петькин рот...
— Так, Питюнчик... молодец! Теперь — губы... губы сожми... , — горячо зашептал «старший солдат» Паша, обхватывая ладонями Петькину голову. — Не бойся, Петя... сжимай... сжимай губы!
И Петька... Петька, видя перед собой густые курчавые волосы, которые росли у солдата Паши по бокам члена и выше — на животе, сомкнул губы вокруг твёрдого горячего ствола... Солдат Толик, поглаживая Петькины булочки, продолжал сосать член у Петьки, и Петька, невольно подражая «младшему солдату» Толику, точно так же задвигал головой, ритмично насаживаясь ртом на член «старшего солдата» Паши...
Колеса весело перестукивали на стыках рельсов — мимо пролетали зелёные кроны деревьев... Солдаты Саня и Рома, отвернувшись, спали, чуть заметно покачиваясь от движения «военного поезда», а рядом, на этом же самом помосте, «старший солдат» Паша, «младший солдат» Толик и «настоящий спартанец» Петька одновременно делали друг другу «оральный массаж»: Петька, достаточно быстро освоив науку «орального массажа», массажировал губами член Паше, при этом ему самому массажировал член Толик, а «старший солдат» Паша губами не массажировал никому, но тоже был при деле — солдат Паша одной рукой гладил голую Петькину булочку, в то время как другая его рука массажировала торчащий член «младшего солдата» Толика, — все трое были при деле...
Петька сосал член у солдата Паши — делал солдату Паше «оральный массаж», и это... это было прикольно! Это было классно, и даже... даже обалденно!... Член у солдата Паши был твёрдый, горячий... — Петька, ритмично двигая вверх-вниз стриженой головой, скользил губами вдоль упругого ствола, нанизываясь на этот упруго-твёрдый
