странной будке, похожей на телефонную. Как оказалось, это фотобудка. Заходишь внутрь, бросаешь монету, камера тебя фотографирует, и ты сразу же получаешь фотографию. Величайшее изобретение японцев. А главное, что пока ты внутри, тебя никто не видит. Нацуми захотела сделать пару фотографий и я, разумеется, согласился.Не поняв сразу, где же камера, я оглядывался по сторонам и фотография не получилась. Но мне было не до фотографии. Это было отличное уединенное место, и я был готов сделать первый шаг. Я нежно обнял Нацуми сзади, и она посмотрела на меня слегка удивленно, явно не ожидав этого. Не долго думая, я коснулся своими губами ее губ. Столь долгожданный нежный поцелуй вознес меня на седьмое небо. Тот факт, что она не стала отталкивать меня или сопротивляться еще больше меня порадовал. Я мог получить отказ, и эта поездка превратилась бы для меня в ад, но так вышло, что этот момент стал лучшим в моей жизни. Я полюбил Киото, да и всю «страну восходящего солнца» — навсегда. Я целовал Нацуми и не хотел ее отпускать ее ни на миг.***После того поцелуя в фотобудке, Нацуми как-то начала стесняться меня. Мы несколько раз обсуждали то, что произошло и каждый раз воспоминания вгоняли ее в краску, да и меня. А за день до фестиваля я услышал то, что очень расстроило меня. Во время прогулки по парку, у нас снова завязался разговор о том поцелуи, об отношениях и к чему они ведут. — We won"t be together (Мы не сможем быть вместе), — сказалаона, — You"ll go away in two days... (Через два дня ты улетишь обратно).Мне было грустно не от того, что она сказал это. Скорее от того, что это похоже на правду. У меня рейс через два дня, я улечу, а что дальше? Любовь на расстоянии живет недолго. На мне не было лица.Но оно вернулось ко мне, когда я увидел Нацуми в традиционном красном юката в день фестиваля. Ее волосы были аккуратно подобраны, осанка прямая — как настоящая японская леди эпохи Эдо. Ей очень шло ее красное юката. Юката похоже больше на хлопковый халат, чем на платье. Оно завязывается широким поясом, а сзади завязывает большой бант. В тот момент я подумал, отчего же в России все забыли про традиции и больше не носят тех прекрасных нарядов, что были когда-то, хотя бы пару раз в год. В Японии таки фестивали проходили часто — все наряжались в юката, в кимоно и выглядели прекрасно.Мы с Нацуми отправились в парк, где и проходил фестиваль. Вокруг меня почти все были в красочных нарядах. Я был белой вороной в своих хлопковых белых штанах и рубахе. Атмосфера праздника очень радовала меня, это надо было видеть. На улицах было много молодежи, детей и стариков — люди всех возрастов веселились. (Эксклюзивно для sexytales.org— секситейлз.орг) В России я такого не встречал даже на новый год. Очень все красиво было, правда. Будучи в хорошем настроении, я приобнял Нацуми за талию. Юката было настолько легким и тонкимкоторой было рямая — как настоящзая японская леди эпохи Эдо. мент стал лучшим в моей жизни., что я практически чувствовал своим пальцами ее кожу. Эти ощущения вскружили мне голову, и мне снова захотелось поцеловать ее, как в ... той фотобудке несколько дней назад. Я прекрасно знал, что целоваться на людях в Японии — это моветон, поэтому старался сдерживаться. — Do you like it? (Нравится?) — спросила Нацуми про фестиваль. — Wonderful (прекрасно), — ответил я с легкой грустью от того, что дома такого не увижу. Ни фестиваля, ни Нацуми в ее прекрасном одеянии. — Fireworks... will be... (Будут... фейерверки) — сказала она.Это был хороший шанс поцеловать ее вновь. Дело не в том, что это очень красиво. Скорее в том, что все в этот момент будут глазеть на залпы салюта.Когда этот момент наступил, я повернулся к Нацуми и вцепился в ее губы. И снова она даже не попыталась вырваться. Она обняла меня за голову и наслаждалась поцелуем, даря таким образом наслаждение и мне. Фейерверки продолжались больше минуты, и все это время мы
