точно не носят. Иначе жены давным-давно головы поотбивали бы. Так что за сохранность жены в стенах своего «заведения» головой ручалась. Для пущего душевного равновесия разрешила звонить, когда заблагорассудиться и прояснять обстановку. Вот я её, обстановку, и прояснил, спустя час после расставания с Алиной. Вика сказала, что все в полном ажуре. Ребята периодически к ней на пост за пивом, с довольными рожами, выбегают, расплачиваются и бегом обратно ломятся.
Вот тут меня и попустило от души. Я успокоился, философски на ситуацию взглянул. Осознал, что уже все свершилось, обратной дороги нет, и остается лишь возвращения благоверной ожидать. Ждать, кстати, долго пришлось. Почти до четырех часов утра. Я к этому моменту уже коньяка изрядно «нажрался», успокоился, и засыпал ... на диване у телевизора. Но стоило мне только услышать усталый скрежет ключа в замочной скважине, как я тут же очухался, и почти полностью протрезвел. Уровень адреналина в крови вновь подпрыгнул, а сердце заколотилось в бешеном ритме.
Выскочил в коридор, и застыл на месте, разглядывая потрепанную супругу. Такой обессиленной и изможденной я её никогда еще не видел. Усталая и затасканная, с полным отсутствием прически и макияжа. Но, при этом, совершенно довольная, и удовлетворенная. Когда я бросился к ней и обнял, она прошептала на ухо, что очень любит меня, и никогда не забудет этого дня рождения. Удержать себя от страстного поцелуя не получилось, и я набросился на её губы. Они оказались невероятно распухшими. Я удивился. Но не тому, что они распухли, нет. Это было неизбежно, учитывая те километры членов, которые они сегодня насосали. Удивление было вызвано сумасшедшей эрекцией, снизошедшей на меня, при обнаружении нескольких фактов.
Во-первых, от жены пахло сразу несколькими чужими одеколонами. Это очень завело меня. Во-вторых, на ней не оказалось трусиков. Как это стало возможным, я не понимал. Алина никогда ранее не поддавалась на мои уговоры выйти на улицу без нижнего белья. Даже на невинную прогулку в парке около дома. Она считала это не гигиеничным и не эстетичным. И тут, вдруг, такой поворот! Причем, не то, чтобы она трусики посеяла или кому-то из любовников подарила! Они у нее в сумочке спокойненько скомканные лежали! Просто кто-то из парней велел ей домой без белья ехать, и она прилежно выполнила его пожелание! Но и это не самое волнительное! Целуя её, я явственно ощутил привкус чьей-то спермы! Причем, настолько явный, будто она перед самой дверью кому-то отсосала! И я почти угадал!
Как выяснилось, ребята нашептали таксисту, который за Алиной приехал, чтобы он с нее плату «натурой» брал, а не деньгами. Таксист представившейся возможностью воспользовался сполна, и у самого подъезда, стал двадцать первым мужчиной, «спустившим» этой ночью в рот моей Алины... Охох... Сколько воды уж с того времени утекло, а я все помню, как вчера (по лицу Гриши читался широчайший спектр его эмоций, в основном, позитивный). В общем, перекидываю я её через плечо и тащу в спальню. Ставлю раком, булки раздвигаю и... офигеваю... вы когда-нибудь видели кратер вулкана после извержения? Если видели, то легко представите себе очко моей супруги. Именно так оно и выглядело. Огромное, зевающее, с багряно-красными краями.
Даже страшно представить, что с анусом моей Алины делать нужно было, чтобы настолько его покалечить. Но острота ситуации не в этом. Я во всем у нее первым был. Всему сам учил. А вот жопу — провтыкал. Уезжала любимая с «запечатанным» задом, а вернулась — с раздолбанным в хлам. Мне до того вечера даже пальцами туда залезть не позволяла. Говорила, что больно. Зато чужим мужикам — отдалась с потрохами. Дерите меня, мальчики, куда захотите. Да, Алин? Было дело? Всё разрешила? (Гриша насмешливо подколол блондинку).
— Разрешила! Я тогда много чего разрешила (Алина отвечала с таким чувством собственного достоинства, будто свою правоту
