он начал было мастурбировать, но Лена, уже плохо понимая что она делает, осторожно отвела еe и начала лизать головку члена. Она не умела делать миньет и не знала такого слова, ее просто переполняла любовь и нежность к братику, жалость к его ожогам и невозможная смесь ощущений, только малой частью которых было чувство, уже испытанное ею при мастурбации. Вспоминая, как Кит теребил головку, она взяла его письку в рот и стала перекатывать ее между языком и небом, одновременно двигая головой вверх и вниз.
Мальчик застонал и начал дергать тазом навстречу ее движениям, инстинктивно добиваясь большего трения. Его розовая раскрытая попка была прямо перед глазами Лены и последнее, что она сделала сознательно, было засунуть туда пальчик на всю глубину. Она не очень хорошо помнила следующие несколько минут. Яркая вспышка в голове... Кажется ее тело билось и металось, дрожь нестерпимого наслаждения, начавшаяся внизу живота и захватившая все ее естество, что-то горячее и солоноватое, брызнувшее в рот, горло и на лицо из колбаски братика, его стон и ощущение сжатия пальца, сама она, судорожно сжимающая попкой пальчики брата, нечто общигающее, как кипяток и как радость, хлынувшее из нее на Никиту...
Они лежали, постепенно приходя в себя.
— Леночка, смотри, ты меня всего замочила...
Кит лежал, тяжело дыша, его личико блестело. Он очень осторожно вынул пальчики из попки сестры.
— А ты меня тоже. Смотри...
Кит внимательно посмотрел на беловатые потеки на губах и щеках Лены.
— А я знаю, у меня это выливается, когда я с писькой играю и мне в животике становится горячо. Раньше не выливалось, а теперь выливается... Что это?
— Не знаю... Может быть это то семечко, которое ты посадишь своей жене в письку, когда вы захотите ребеночка?
Они полежали еще немного, пока их дыхание не выровнялось.
— Ну чего, чучело — к Лене возвращался ее командный тон, — давай быстро мыться, а то предки скоро придут.
— Ага!
Кит вскочил на кровать, потом подумал, подошел к сестре, обнял ее и крепко поцеловал.
— Леночка, я тебя очень люблю! — заявил мальчишка, смотря на сестру круглыми ясными глазами.
— Чудовище... Лена потрепала брата по белокурой голове, наклонилась и поцеловала в нос. Потом вдруг нахмурилась
— Если кому проболтаешься — убью!
— Не, Ленка, что ты! Я никому-никому ни скажу! Ни маме, ни папе. Даже Ваське из 32й квартиры не скажу, сделав над собой видимое усилие пообещал он.
Лена улыбнулась.
— Смотри у меня. Я тогда не скажу, что ты чайник опрокинул.
Кит просиял.
— Ленка, натягивая чистые трусики спросил он, а мы еще так поиграем?
Умываясь, Лена задумалась.
— А когда? При предках же нельзя...
— А когда они заснут, ты ко мне в комнату приходи, с заговорщицким видом зашептал мальчик.
— Посмотрим на твое поведение.
— Я буду хорошо себя вести. Честно! Ой, а есть все равно хочется...
— Только никакого чая, — строго заявила Лена
Кит хитро посмотрел на нее и прыснул. В замке заскрежетал ключ.
