обуви?
Она впервые улыбнулась. Вытянула одну ногу, сама изучая её.
— Догадайся, — сказала она, — это часть сегодняшнего мероприятия.
Прежде, чем я успел что-либо сказать, из телефона донёсся голос. Он принадлежал девушке, тёплый и немного ленивый. Что-то в этом голосе заставило мои волосы встать дыбом (и не только волосы, но и другие части моей анатомии).
— Хорошо, хорошо, я поднимаюсь, — сказал голос. — Что там?
— Привет, Лидия, дорогая, — сказала в интерком мадам Шварц. Её интонации преобразились, стали медовыми, с ноткой подчинения.
Я также заметил, взглянув под стол, что пальцы ног поджались.
— Здесь для тебя одно дельце, дорогая. Ты немного поспала?
— Да, — сказал голос с оттенком скуки, — он здесь?
— Да, дорогая, он сидит передо мной. Мы можем начать сейчас?
Её голос настолько преобразился и так не согласовывался с начальственным видом. Мне стало интересно.
Наступило молчание, потом голос произнёс.
— Я буду через минуту.
Маргарита Шварц довольно улыбнулась и отключила телефон. Она повернулась ко мне. Это снова была строгая чопорная дама, разве что теперь она казалась немного веселее, немного возбуждённой.
— Мы начнём через минуту, — сказала она.
Я вежливо кивнул и услышал звуки открывающейся двери. Я быстро обернулся.
В дверях стояла одна из самых сексуальных самочек, каких мне приходилось видеть. Медовая блондинка с большими глазами, немного сонными, что делало их ещё сексуальнее, её рот был необыкновенно большим и красным. В нём можно утонуть. На ней было коротенькое, свободное розовое платье и белые носочки, которые придавали ей вид десятилетней девочки. Исключение составляли только красные туфли на высоких каблуках. Я вообще заметил, что каблуки придают женщинам уверенность в себе. Даже маленькие, цыплячьего вида женщины, одевая каблуки, становятся почему-то сильнее и опытнее. Похоже, что каблуки помогают им в этом. Я помню одну такую в Лос-Анжелесе. Она могла расплакаться, если бы вы косо посмотрели на неё, но стоило ей одеть туфли на каблуках, она тут же преображалась в воительницу-амазонку. Мне не хочется вспоминать, через что она меня провела. Сейчас я почувствовал, что история может повториться.
Лидия оглядела меня с ног до головы, точно как мадам Шварц, даже более холодно, если это только возможно. Маргарита сидела, вытянув перед собой руки, улыбаясь, как ребёнок.
— Как тебе мой выбор, Лидия, — сказала она своим пресмыкающимся голосом.
Когда же я посмотрел на неё, она одарила меня ледяным, властным взглядом, напомнив, кто в доме хозяин.
— Неплохо, — произнесла Лидия, усаживаясь на стол Маргариты, — как его зовут?
— Рудольф, — в устах мадам Шварц моё имя звучало, как название какой-то экзотической болезни.
— Руди, — сказала Лидия решительным тоном, — Руди будет лучше. Кроме того, у него рыжие волосы.
— Пусть будет Руди, — быстро согласилась Маргарита. — Итак, Руди, — Лидия, разговаривая, почесала под своей маленькой грудью. — Ты знаешь, что Рита и я собираемся делать?
Я удивился слову «Рита», но очень быстро взял себя в руки. — Я думаю, что вы не только её секретарь.
— Правильно, я её друг, и она делает всё, что я пожелаю, не так ли, Рита?
— Конечно, Лидия. — она опустила голову, но я смог заметить радостные искорки в её глазах. Мне уже приходилось видеть такие искорки в глазах завсегдатаев некоторых клубов города.
— Она платит мне неплохие деньги, чтобы я забавлялась с ней. Ты тоже можешь неплохо заработать, если будешь молодцом и будешь держать рот на замке. Она позвала тебя, потому что мне захотелось позабавиться с мальчиком. Это случается не так уж часто.
Я кивнул, переваривая всё сказанное.
Она довольно улыбнулась и подняла руки.
— Хорошо,
