больницу, я отвезу тебя домой.
— Я... тебе... не разрешаю.
Эрл рассмеялся.
— Думаешь, сможешь мне запретить.
И, не успел Ральф открыть рот, Эрл взвалил его себе на плечо и понес к двери.
* * *
— Мы же были близкими друзьями, — вспоминал Эрл по пути к дому Ральфа. — Четыре года работали в паре, в отделе грабежей. А потом тебя повысили, перевели в отдел расследования убийств, и теперь мы — незнакомцы, готовые убить друг друга в ссоре у стойки бара. Как такое могло случиться, Ральф? Почему ты так изменился?
Ральф не ответил.
— Ты же был отличным парнем. Душой компании. И ни одной юбки не пропускал. И вдруг такая серьезность. Даже шутки перестал понимать.
— Старею, — пробормотал Ральф.
— Да нет же. Я назвал тебя стариком, чтобы заставить тебя встрепенуться, Ральф. Ты уж меня извини.
— Забудем об этом.
— Наверное, я разозлился, когда ты решил жениться и не взял меня в свидетели. Черт, даже не пригласил на свою гребаную свадьбу. Черт, ты до сих пор не представил меня своей жене, так?
— Так.
— По крайней мере, мог бы сказать мне, как ее зовут.
— Элен.
— Я слышал, она гораздо моложе тебя. Это правда?
— Нет. Она даже старше.
— Но красотка. Так?
— Так.
— А теперь ты меня с ней познакомишь? — Эрл свернул на подъездную дорожку у дома Ральфа, остановил машину у двери черного хода. — Пригласишь меня в дом, чтобы я утолил свое любопытство?
— В другой раз, — Ральф открыл дверцу, вылез из машины.
И рухнул на лужайку.
— Господи! Да что с тобой?
Ральфа вырвало. Эрл подошел к лежащему на траве Ральфу.
— Это реакция на удар поддых, — со знанием дела объяснил он. — Еще с неделю не сможешь ходить.
Внезапно на крыльце вспыхнула лампочка, открылась дверь черного хода.
— Ральф? — спросил женский голос. — Это ты?
Ральф попытался ответить, но блевотина застряла в горле, а тело сотрясалось в судорогах.
— Не волнуйтесь, миссис Бергстрем, — ответил Эрл. — Я — сержант Данциг. Ральфу нехорошо. Если вы подержите дверь, я помогу ему зайти в дом.
Ральф попытался сопротивляться, но Данциг, на два дюйма выше, на пятьдесят фунтов тяжелее, на пять лет моложе, без труда поднял его с земли и увлек к крыльцу. Кровь отлила от лица Ральфа, на подбородке блестела слюна.
Они вошли в дом, направились к спальне. Миссис
Бергстрем следовала за ними.
— Что случилось? — спросила она.
Эрл уложил все еще сопротивляющегося Ральфа на кровать.
— Ничего особенного. Мы отрабатывали приемы рукопашного боя, и Ральф случайно пропустил удар в живот. Через день — другой он оклемается.
Ответной фразы он не расслышал. Обернулся и впервые увидел ее. Господи! Какая красотка!
Черное шелковое кимоно едва скрывало ее формы. Груди так и рвали шелк. Тонкий материал обтягивал ягодицы, как вторая кожа. Кимоно обрывалось на середине молочно-белых бедер. Лампа горела только в коридоре, за ее спиной, поэтому сквозь тонкое кимоно он видел силуэт ног и...
Похоже, под кимоно ничего не было. И Эрл подумал, что может пересчитать лобковые волосы, возникни у него такое желание. И оно возникло.
— Я — Элен, — она еще больше выпятила грудь, чуть повернулась, что Эрл мог получше рассмотреть ее достоинства.
— Нравится то, что видишь?
Эрл попытался проглотить слюну, но в горле пересохло. И язык не подчинялся, не желал двигаться. А сердце стучало, как паровой молот.
— Хочешь разглядеть по-лучше? — она взялась за поясок.
Он лишь облизал губы.
Кимоно соскользнуло с плеч и упало на пол у ее ног. Соски, как две стрелы нацелились в глаза Эрла.
— Элен, — раздался с кровати голос Ральфа. — Не...
— Я тебя хочу, — хрипло прошептала она. — Я хочу, чтобы
