ей пришлось жадно хватать ртом воздух.
Маньяк, маньяк, маньяк, билось в мозгу. Он убил ее подругу Линн. И тут другая мысль пронзила Карен: а кто же прислал ей почтовую открытку?
Тут в спальне появился Тирни. Карен видела, что в одной руке у него пистолет, а другой он потирал пах. Лицо у него перекосило. Карен подумало, что так же он выглядел и в момент оргазма. Она прикусила губу, чтобы не закричать, почувствовала солоноватый привкус крови.
— Из этой комнаты другого выхода нет, сучка, — прошипел Тирни. — Выходи, и я дарую тебе безболезненную смерть. Будешь прятаться — пожалеешь.
Карен трясло. Она слишком молода, чтобы умирать. Ей еще жить и жить. Она ни разу не испытывала настоящего оргазма, пусть ее клиенты и думали, что это не так. Он затаила дыхание, пока тело не перестало дрожать.
Тирни приблизился к двери комнаты, где висела одежда. И Карен увидела свой шанс. Выпрыгнула из-за стойки с костюмами, швырнула один в Тирни, сбивая ему прицел. Выстрел, однако прогремел, по пуля попала в подставку для обуви.
Карен попыталась пробежать мимо него. После второго выстрела пуля угодила в потолок. На них посыпалась штукатурка.
Карен почувствовала, что путь закрыт: Тирни следил за ней взглядом и уже нацеливал на нее пистолет. И она бросилась прямо на него, с проволочной вешалкой в руке, которую нашла на стойке. Ткнула острым концом ему в лицо, поцарапала щеку. Он отпрянул, с криком боли...
С вешалкой в руке, Карен бросилась к двери, ведущий в коридор, но Тирни успел загородить ей дорогу. Карен повернулась и помчалась в ванную. Может, она сможет разбить окно и спрыгнуть на землю...
Выстрел, пуля просвистела над ее головой, ударила в портрет на стене. Тирни ковылял за ней, прижав одну руку к кровоточащей щеке, с пистолетом в другой. Выстрел — пуля вонзилась в деревянную стойку кровати.
Сколько патронов осталось в обойме? Карен захлопнула дверь ванной. Тирни выстрелил в замок, дверь распахнулась. Он бежал прямо на нее, вдвоем они и повалились на пол. Пистолет выскользнул из его руки, отлетел в сторону.
Мгновение они лежали, тяжело дыша, словно мучимые жаждой собаки, а потом Тирни обхватил пальцами шею Карен и нажал давить.
Карен извивалась всем телом, старалась скинуть его, но давление только усиливалось. Ей хотелось кричать, но из горла вырывались лишь хрипы. Она пнула Тирни, но тот словно ничего не почувствовал. Перед глазами Карен поплыли круги.
Теряя сознание, она вспомнила про вешалку. Собрав остаток сил, вонзила острый конец в левый глаз Тирни. И давила, давила, давила.
Карен почувствовала, как разжались пальцы Тирни. И тут же он скатился с нее. Едва дыша, Карен поднялась. Но ноги отказывались ей служить, и она опустилась на колени. Постояла, жадно ловя ртом воздух, поднялась вновь. На этот раз устояла на ногах.
Давясь слезами, выбежала в коридор, нашла комнату, где они трахались первый раз, лихорадочно оделась, схватила телефонную трубку. В полицию звонить она не могла — знала, что ей не поверят, поэтому набрала номер Ильзы. Она должна рассказать ей все, чтобы та стерла в памяти компьютера информацию о вечернем вызове. Тогда полиция, проверяя телефонные звонки из дома Тирни, не сможет доказать, что эскорт-служба кого-то посылала в этот дом.
Ильза сняла трубку на втором гудке. Карен взмолилась о помощи.
На другом конце провода повисла гробовая тишина.
— Ты меня слышишь? — прокричала Карен.
— Я сейчас приеду, — последовал ответ. — Ничего не предпринимай.
Сорок пять минут спустя Карен заметила «БМВ» Ильзы, приближающийся к дому с потушенными фарами. Карен сбежала с крыльца как раз в тот момент, когда Ильза открыла дверцу. Плача, обняла женщину, но та прошептала: «Не здесь. Пошли в дом». Буквально втолкнула Карен в холл и заперла дверь.
— Где он? — властно спросила она.
Карен, обрадовавшись, что помощь
